Дополнительное взаимное соответствиеПоследователи не уверены в сверхуверенности Хозяина, и поэтому первоначально проявляют унылое отношение «что толку?», приправленное беспокойством; в противоположность сверхуверенной позиции Хозяина в ложных надеждах. Они ищут быстрые ответы и простые решения, тем самым, дополняя своё положение «волшебного» помощника Хозяина. Они неизбежно становятся Приспосабливающимися Детьми по отношению к Контролирующему Родителю - Хозяину, на социальном уровне, - Потерпевшими (Жертвами), на психологическом уровне – Бунтовщиками для соответствия содержащимся в Хозяине дополняющим ролям Спасатель\Преследователь.
(Примечание: для понимания этого взаимодействия необходимо ознакомится с Треугольником Карпмана – «Спасатель, Преследователь, Жертва», в котором данные роли функционируют попеременно, перемещая участников данного драматического треугольника в различные позиции помимо их воли).
Они также демонстрируют доверчивость вопреки эксплуататорскому восприятию Хозяина, и страстно желая одобрения и принадлежности, восторгаются, даже преклоняются, в дополнение к демонстративному поведению Хозяина.
Хозяин демонстрирует чувства мессии (призванного), требуя беспрекословного послушания путём наставлений, и Последователь преданно его благодарит. Хозяин поглощает и подкармливает, в то время как Последователь жаждет поглощения и слияния с бОльшим целым, чтобы избавиться от переживаний индивидуальной отделённости. (Hoffer, 1951, стр. 62). Хозяин требует самопожертвования, и Последователи терпят множество лишений, чтобы поддерживать безопасность и надёжность симбиоза (English, 1979, стр. 93). Хозяин создаёт драматическое положение путём применения ритуальных и хитроумных приёмов в церемонии (правления), тем самым, побуждая Последователей к готовности умереть. Часто это совершается путём создания театра противоречий (театра абсурда), в котором Последователи соглашаются на особенную роль на сцене, тем самым, усиливая отождествление с целым.
В этом процессе Хозяин продвигает эстетический идеал, и не важно, насколько он земной (близкий к реальности), но который отвергает реальность настоящего и ценности прошлого во имя обещания будущего. Последователи безоговорочно готовы принять любой идеал, который укрепляет их презрение к настоящему и порождает надежду на будущее. Искажая реальность настоящего момента в его (или её) личных целях, Хозяин запускает своего рода исторический миф и предлагает теорию, которая раскрывает истинную природу истории, когда в действительности от неё этого нельзя ожидать (чтобы эта теория на самом деле всё объяснила). Так как все мы взаимодействуем в текущем моменте и влияем друг на друга бесчисленными способами, никто не может заявить об абсолютном знании реальности, и тем более, претендовать на возможность контролировать её (Chiaromonte, 1985, стр. 25): в трансакциональных терминах: История, как Контролирующий Родитель. Хотя путешествие (движение, жизнь) продолжается, и временные выигрыши достигаются, конечная цель призрачна, и её невозможно достичь в имеющемся контексте отношений «третьей степени», основанных на симбиотической зависимости.
Под влиянием Идеологической Диктатуры Последователи становятся жертвами структуры власти и превращаются в послушные орудия Хозяина, просто находящиеся на верхних уровнях иерархии. Все склонны относиться к тем, которые находятся выше из позиции (-,+), а к тем, которые ниже, из (+,-). Картина мира сводится к слепому выполнению правил. Хорошим считается лишь то, что согласовывается с административно-принудительной структурой. Успешное идеологическое воспитание автоматизирует общий аппарат власти (вертикаль), сверху донизу, и всё, что этому оказывает сопротивление должно быть уничтожено .(Kepinski, 1972, стр. 246).
Сторонние НаблюдателиНаибольшей группой во всей системе являются Посторонние Наблюдатели. Многие из них становятся Последователями для практических целей, не изображая «истинную веру».
Некоторые из них беспринципно присоединяются к движению для личного продвижения, они часто находятся в (+,-) жизненной позиции, хотя не позиционируют себя как Хозяев. Другие уступают из-за страха отстать от текущего успешного курса и присоединяются к Последователям из (-,+) позиции. Они боятся и позволяют себе быть соблазнёнными иллюзией безопасности. Они присоединяются к движению и ощущают это, как любовь.
Наибольшая группа Сторонних Наблюдателей является равнодушной и молчаливо даёт согласие, обсуждая, но ничего не делая. Кажется это единственное, что можно делать в это время. Они продолжают держаться в стороне, не становятся Последователями из-за их террора, и являются просто реагирующими. Они выстраивают свою деятельность, так, чтобы на них не обращали внимания. Любопытно, что, когда деспотичные правители свергаются, многие люди по-прежнему настоятельно придерживаются этого «режима скрытности», облегчая восхождение ещё одного Хозяина. По этой причине многие властолюбивые диктаторы замещаются другими диктаторами, пусть даже с непохожей идеологией. Пассивные Сторонние Наблюдатели позволяют себе быть обозначенными, как часть Толпы, например, «Люди - Арийцы». Их жизненные позиции значительно различаются, но когда они касаются Хозяина и его или её Последователей, то проявляются как (+,-), так и (-,+). Их вклад в движение толпы является значительным, а их участие покорным и определятся страхом по поводу выживания. На самом деле у них больше силы, чем они себе представляют. Например, общественное возмущение в Германии в 1939 году было таким сильным, что Гитлеру пришлось закрыть программу «Эвтаназия», секретный проект по отравлению газом таких категорий немецких граждан, как умственно отсталые, гомосексуалисты, и неизлечимо душевнобольные, которые признавались «неполноценными».
Важным аспектом пассивности безмолвных Сторонних Наблюдателей является избирательное использование террора, как физического, так и психологического, как при Гитлере, Хомейни и Сталине, или исключительно психологического (угроза изгнания и отчуждения), как при некоторых фундаменталистских религиозных фанатиках. Результатом этого является нейтрализация большинства Сторонних Наблюдателей, которые начинают чувствовать себя как Махмуд Азари в Шахе Ричарда Капучинского:
«С тех пор я почувствовал страх. Он может поразить меня в самые неожиданные моменты. Я стыдился, но я не мог с ним справиться. Это начало меня серьёзно беспокоить. С ужасом я подумал, что, смирившись с этим страхом, я добровольно стал бы частью системы, основанной на страхе. Ужасная, однако, нерасторжимая, взаимосвязь, вроде патологического симбиоза, установилась между мной и диктатором» (1982, стр. 94-95).
СопротивляющиесяСопротивляющиеся отказываются соглашаться на симбиоз. Некоторые находятся в (+,+) жизненной позиции, но вынуждены по обстоятельствам временно принимать (+,-) позицию и бороться, чтобы свергнуть Хозяина из чувства справедливости и свободы. Другие сопротивляющиеся могут содержать комбинацию (+,-) в их основной позиции и ищут возмездия и власти. Часто невозможно различить эти две группы до того, как они свергнут правителя, после чего становится достаточно понятно, кто ищет справедливости, а кто хочет возмездия и власти. Сопротивляющиеся могут проявиться из любого уровня, даже из Кристалла Толпы.
РабыРабы разыскиваются Хозяином для использования в качестве рабочей силы и как символа могущества (чем больше рабов, тем увереннее он себя чувствует). Когда люди загоняются в рабство они демонстрируют (-,-). Обычно они вовлекаются в события не имея возможности их контролировать и не могут улучшить свои условия. Обычно раб, если он был первоначально свободным, переживает рабство, как кошмар.
«Основные свойства кошмара могут быть описаны так: обречённость, беспомощность, смертельная опасность и автоматизация. Эти четыре свойства также преобладают в концентрационных лагерях» (Kepinski, 1972, стр. 246).
Нужно подняться выше состояния лишённой человеческой основы принудительной рабочей силы и сохранить образцы морального достоинства, в противном случае надежд на выживание мало. Как писал Стеркович, «Легко быть благородным в благоприятных условиях, но намного труднее при смерти» (in Kepinski, 1972, стр. 251). Что становится важным, так это питание и выживание, или, как отметил польский психиатр Кепински, «еда и смерть» (1972, стр. 251).
Он также сказал:
"...чтобы выжить, было необходимо, хотя бы в некоторой степени, быть способным отстраниться от подавляющего правила выживания любой ценой. Те, кто полностью поддаются этому правилу, теряют своё человеческое достоинство и часто вместе с этим, все шансы на выживание. Для выживания в лагере именно сохранение наиболее важных человеческих качеств становилось возможностью противостоять всему, что происходило… при поддержке и дружеском отношении других заключенных» (Kepinski, 1972, стр. 251).
Постоянно существующая борьба за выживание, наша первостепенная биологическая потребность, создает парадоксальную ситуацию, которая превращает рабов в автоматы, и это точно такая же автоматизация, которая ответственна за их уничтожение. Жизнь сводится к первому биологическому закону – «победа или поражение», и это вносит ожесточение в жизнь раба, сводя её к уровню борьбы за выживание. Любопытно, что преследуемый и преследователь впечатаны в дьявольскую машину уничтожения: Хозяин и Последователи, или суррогатные Хозяева из-за их идеологического величия, а Рабы потому, что они становятся раздавленными в этом процессе. И те, и другие принимают в качестве своего главного лозунга «Ты победитель или побеждённый». Такое положение навязано существованием биологической опасности с одной стороны, и воображаемой идеологической опасности – с другой. Одна сторона не может быть человечной, потому что автоматизация её жизни сводит всё к биологической борьбе за выживание, а другая – потому, что автоматизм навязанной и принятой идеологии делает это невозможным (Kepinski, 1972, стр. 255-256). Многие рабы, в конце концов, решают скорее лишиться жизни, чем превратиться в то существо, которого достаточно просто для выживания. Однако, другие способны поддерживать внутреннюю силу, необходимую для того, чтобы превозмочь (испытания).
Дополнительное разграничение между тем, что представляют собой типы и роли можно установить путём комбинации принципа относительной «ОКейности» из транзакционального анализа с действием по совершением выбора, а затем установлением связи с теми, кто видится, как Источник Спасения, и кто видится, как Источник Неудачи. Хозяева и Последователи выбирают свои позиции активно и выглядят сравнительно ОК, притом, что ОК Хозяина всегда больше, чем ОК последователей. Сторонние Наблюдатели являются ОК, потому что они не представляют никакой реальной или воображаемой угрозы. Рабы принуждаются Последователями и Хозяином к позиции Не ОК, и обязательно рассматриваются, как недочеловеки; они не выбирают эту позицию. Наиболее трудно характеризуемая позиция, Источник Зла, расценивается, как вообще не человеческая, и является поэтому наиболее Не ОК. Хозяин рассматривает себя, как источник спасения, и Последователи согласны. Как Хозяин, так и Последователи рассматривают Рабов и Источник Зла, как причину своих несчастий. Потому что им нужен кто-нибудь, по крайней мере, ниже их; потенциальные Рабы также часто объясняют свою неудачу влиянием Источника Зла.
В заключение необходимо отметить, что любое упорядоченное объяснение этих сил должно опираться на примеры из прошлого, которые известны, но являются немного замороженными моментами времени. Действующие методы и системы, используемые для понимания прошлых событий, того что в них видится, и того, что из этого получается, являются тонкими приёмами, поверхностными и отчаянными (тонкими искажениями, внешне оправданными и вынужденными) как сказал Исайя Берлин, которые я применяю для того, чтобы скрыть от себя хаос.
Мы неспособны охватить громадную совокупность даже одного события.
Трудность исторического анализа противоречит распространённому среди нас мнению, что мы управляем нашей судьбой, что мы можем изменить себя и что, после такого изменения, мы можем затем выйти и изменить мир. В изобилии существуют силы, которые изменяют судьбы государств, так же, как и людей: дождь, помешавший Наполеону использовать его передвижную артиллерию на Ватерлоо; приход зимы раньше, чем за последние сто лет, перед наступлением Гитлера на Москву; природная катастрофа; экономическая депрессия; спичка, небрежно брошенная в стог сена; изменение направления ветра; плач ребёнка. Многообразие является результатом случайности, переменчивой движущей силы людей и государств. Так что возможно это такая судьба, в том смысле, что она выявляет и лучшее, и худшее. Попав в ужасную среду, способны ли мы к ужасным действиям? Мог ли Гитлер прийти к власти без Великой Депрессии 1929-го? Мог Хомейни подняться без Шаха и его внушающей страх секретной полиции, Савак?
Будет ли Луис Фарракан продолжать иметь тот же голос в Америке с расовым равноправием?
Хозяева «третьей степени», как вышеупомянутые, появляются из обстоятельств, в которых они живут. Ужасные Хозяева в ужасных условиях, могут воспользоваться моментом, обольстить доведённых до отчаяния и напуганных людей, и совершить ужасные действия. В более спокойные времена Хозяева мягче, появление необходимости в человеческом источнике зла менее вероятно. Вместо этого Хозяева и их Последователи сосредоточиваются на более абстрактном зле и тех, кто просто не согласен с ними. В любом случае, необходимость понять этих мужчин и женщин велика, а наши философские доктрины, вера, унифицированные теории и наука, недостаточно развиты.
Тем не менее, размышляя, как о народах, так и о нашем собственном организме, важно понять, что только одно может быть хуже, чем не размышлять на эти темы, - это размышлять о них недостаточно.
Примечание переводчика: Используемая автором при написании статьи литература не приводится для краткости, см. первоисточник
http://www.ideajournal.com/articles.php?id=3
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
А еще, наверное, встречается врожденный иммунитет ко всевозможным -измам.
. Енфорсер - человек рулетка. 