|
Из кулис тут вышел Прокопович в смокинге, гладко выбритый и причесанный на пробор. Публика в зале оживилась, и все повернулись к сцене. Прокопович подошел к будке и потер руки.
-- Сидите? -- спросил он мягким баритоном и улыбнулся залу.
-- Сидим, сидим, -- хором ответили ему из зала тенора и басы.
-- Гм... -- заговорил задумчиво Прокопович, -- и как вам не надоест, я не понимаю? Все люди как люди, ходят сейчас по улицам, наслаждаются весенним солнцем и теплом, а вы здесь на полу торчите в душном зале! Неужто уж программа такая интересная? Впрочем, что кому нравится, -- философски закончил он.
Затем он переменил и тембр голоса, и интонации и весело и звучно объявил:
-- Итак, следующим номером нашей программы -- Никанор Иванович Босой, индивидуальный предприниматель. Попросим Никанора Ивановича!
Дружный аплодисмент был ответом Прокоповичу. Удивленный Никанор Иванович вытаращил глаза, а конферансье, закрывшись рукою от света рампы, нашел его взором среди сидящих и ласково поманил его пальцем на сцену. И Никанор Иванович, не помня как, оказался на сцене.
В глаза ему снизу и спереди ударил свет цветных ламп, отчего сразу провалился в темноту зал с публикой.
-- Ну-с, Никанор Иванович, покажите нам пример, -- задушевно заговорил Прокопович, -- и сдавайте валюту.
Наступила тишина. Никанор Иванович перевел дух и тихо заговорил:
-- Богом клянусь, что...
Но не успел он выговорить эти слова, как весь зал разразился криками негодования. Никанор Иванович растерялся и умолк.
-- Насколько я понял вас, -- заговорил глава Нацбанка, -- вы хотели поклясться богом, что у вас нет валюты? -- и он участливо поглядел на Никанора Ивановича.
-- Так точно, нету, -- ответил Никанор Иванович.
-- Так, -- отозвался Прокопович, -- а простите за нескромность: откуда же взялись четыреста долларов, обнаруженные на вашем счету в Парекс банке?
-- Волшебные! -- явно иронически сказал кто-то в темном зале.
-- Так точно, волшебные, -- робко ответил Никанор Иванович по неопределенному адресу, не то артисту, не то в темный зал, и пояснил:
--Нечистая сила, Романчук подбросил.
И опять негодующе взревел зал. Когда же настала тишина, председатель сказал:
-- Вот какие басни Лафонтена приходится мне выслушивать! Подбросили четыреста долларов! Вот вы: все вы здесь импортеры! Обращаюсь к вам как к специалистам -- мыслимое ли это дело?
-- Мы не импортеры, -- раздались отдельные обиженные голоса в зале, -- но дело это немыслимое.
-- Целиком присоединяюсь, -- твердо сказал Прокопович, -- и спрошу вас: что
могут подбросить?
-- Ребенка! -- крикнул кто-то из зала.
-- Абсолютно верно, -- подтвердил председатель, -- ребенка, анонимное письмо, листовку, адскую машину, мало ли что еще, но четыреста долларов никто не станет подбрасывать, ибо такого идиота в природе не имеется, -- и, обратившись к Никанору Ивановичу, Петр Прокопович добавил укоризненно и печально: -- Огорчили вы меня, Никанор Иванович! А я-то на вас надеялся.Итак, номер наш не удался.
В зале раздался свист по адресу Никанора Ивановича.
-- Импортер он! -- выкрикивали в зале, -- из-за таких-то и мы невинно терпим!
-- Не ругайте его, -- мягко сказал Прокопович, -- он раскается. -- И, обратив к Никанору Ивановичу полные слез голубые глаза, добавил: -- Ну, идите, Никанор Иванович, на место!
После этого позвонил в колокольчик и громко объявил:
-- Антракт, негодяи! (c)
_________________ 
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Иногда поэтому приходится опускать "патриотов" на их грешную российскую землю. Обижаются жуть. 
