|
Реальное положение промышленности кажется мрачным. Но отнюдь не безвыходным. В конце концов, Корея, Малайзия, Китай начинали свой "путь наверх" в значительно худших условиях. Но в каждом известном в современной истории случае "рывка вверх" срабатывала определенная программа, промышленная политика, жестко проводимая правительствами. Жесткости нашему правительству хватает, база для серьезного роста есть, а вот промышленной политики нет.
Аксиома Е. Ясина: "В рыночной экономике промышленная политика государству не нужна" стоит в одном ряду с высказываниями таких столпов либерализма как Л. Пияшева: "Богатые в России смогут быть спокойны, только когда морская пехота США будет стоять в Москве" и Г. Попова: "Россия проживет, продавая сырье за тряпки". Компрадоры – они компрадоры и есть. Сегодня и И. Шувалов, и В. Путин о необходимости промышленной политики для России уже говорят. Там идет мозговой штурм, собирают отраслевые конференции, научные и научно-практические. Но там и проблемы, вызванные размерами экономики и последствиями приватизации и правления либералов, побольше наших.
Структурная перестройка нашей промышленности все равно произойдет. Так же неизбежно, как приходят осенью в Беларусь атлантические циклоны. Современная структура обрабатывающей промышленности родилась на Западе не потому, что там нашелся кто-то сильно умный. Она родилась в муках поисков оптимальных форм использования современного оборудования. Но если пустим дело на самотек – потеряем большую часть промышленности, и перестроится только незначительная ее часть. Сумеем разработать и реализовать промышленную политику, реальную программу действий – многое удастся спасти. Но уже далеко не все.
Конечно, детальная проработка промышленной политики даже для нашей, небольшой и компактной, страны – серьезная работа для достаточно большого коллектива специалистов. Но ее общие контуры для обрабатывающей промышленности можно себе представить.
Три кита
В мире промышленные фирмы подразделяются на три основных типа: международные концерны, средние предприятия, малые узкоспециализированные предприятия.
Концерны работают на мировом рынке. Основа их экономики – крупная серия достаточно сложных изделий, позволяющая выпускать дешевую и качественную продукцию. Серия настолько крупная, что ни один национальный рынок его не обеспечивает. Даже рынок США. И продукция настолько сложная, чтобы было затруднительно сразу ее воспроизвести в любой развивающейся стране. Во всех отраслях, где имеются такие концерны, наблюдается состояние олигополии, когда несколько концернов контролируют значительную часть мирового рынка. На международных концернах сегодня немного технологических новшеств: все, что успешно внедряет один концерн – немедленно внедряют конкуренты. И новичков здесь не ждут и не жалуют.
У нас шанс вырасти в международный концерн имеют БелАЗ, МАЗ, МТЗ, "Гомсельмаш" и "Интеграл". Им всем, для превращения в полноценный концерн, нужны собственные инвестиции за рубежом. В маркетинг, сервис, отдельные производства. Это – очень большие суммы. По всем этим предприятиям, исходя из анализа продукции и структуры конкурентов, можно хотя бы представить, как, куда и сколько нужно денег вложить. Но в республике опыта работы с зарубежными инвестициями нет, да и таких денег нет тоже. Взять все это можно только за рубежом. Даже реальный план превращения наших предприятий в международные концерны наши специалисты подготовить не смогут: опыта нет. План, составленный не "мешком с деньгами", не советскими, по своему мышлению, директорами, а авторитетными в финансовом мире специалистами. По нашему техническому заданию.
Но продавать такие предприятия нельзя: заказы этих предприятий должны стать базой техперевооружения всей промышленности. Их аутсорсинг, без которого им обойтись сегодня уже невозможно, должен проходить внутри республики. И, следовательно, источниками средств для их модернизации должны быть кредиты, РЕПО, госгарантии. Но не инвесторы. А уж такое безобразие, как продажа МАЗа КАМАЗу должно быть исключено полностью.
Средние предприятия работают на рынках нескольких стран, выпускают специализированную продукцию небольшой серийности. Основа их стабильности – контроль над узким специализированным рынком, не интересным более крупным конкурентам либо применение оригинальных технологий. В Беларуси относительно успешными средними предприятиями являются "Амкодор", "Лидаагропроммаш", "Белкоммунмаш". Имеют рыночный потенциал для стабилизации работы, как среднего предприятия, "Белкард", моторный, "Планар", "Бобруйскагропроммаш", завод им. В.И.Козлова, БАТЭ, ряд частных предприятий. Возможно, "Могилевлифтмаш" и Витебский приборостроительный, но я их мало знаю. Но их трансформация из советского в современное среднее предприятие еще далеко не завершена. Для других предприятий такого калибра нужна программа трансформации. И инвесторы, поскольку самостоятельный выход на рынки хотя бы нескольких стран параллельно с техперевооружением для них непосилен, а у государства на всех ресурсов для поддержки заведомо не хватит. Тут тоже нужны квалифицированные консультанты. И следует иметь в виду, что устойчивость средних предприятий намного ниже, чем концернов. Резервов у них поменьше. Выжить в конкурентной борьбе они могут, только если непрерывно модернизируют производство и обновляют продукцию быстрее, чем конкуренты.
Основа любой рыночной экономики - малые предприятия. Работают, как правило, на территорию. На Западе множество мелких фирм, на 10-20 современных станков, и обеспечивают аутсорсинг международных концернов и средних предприятий, и закрывают ниши и поры внутреннего рынка. В жесткой конкурентной борьбе с отечественными и китайскими конкурентами. Да, до трети из них живет не более трех лет, многие банкротятся, но их заказы немедленно подхватывают другие. И рождаются новые мелкие. Они амортизируют перепады рынка для концернов и средних предприятий, внедряют основную массу рисковых инноваций, обеспечивают занятость. И нам остро необходима масса таких предприятий. Республике сегодня необходимы не только 2-3 стратегических инвестора для крупных предприятий, но и сотня немецких мелких предпринимателей с 3-4 современными станками. С локализацией их производств в агрогородках и райцентрах. Это не только позволит сэкономить средства для инвестиций в модернизацию производства на крупных и средних предприятиях, но и облегчит социальную часть программы модернизации сельского хозяйства, и даст экспортные заказы. Пусть мелкие, но их может быть достаточно много.
Именно масса мелких предприятий образуют на Западе то, что называют индустриальной средой. Ну не должно крупное или среднее предприятие держать, условно говоря, токаря, если он загружен только время от времени. Но у предприятия должна быть полная уверенность, что необходимые заказы и на приемлемых условиях оно всегда разместит на мелких предприятиях. Как правило, крупное предприятие должно идти на покупку станка или создание производств только в случае, когда объем передаваемых на сторону заказов достигнет 80% их нормативной загрузки. Причем американцы предпочитали в таких случаях просто покупать мелкое предприятие.
Но малые предприятия в нормальном темпе рождаются, живут и умирают только при наличии достаточно объемного внутреннего рынка. На внешний, как правило, они выходят только после стабилизации своего экономического положения. А у нас такого внутреннего рынка пока нет, его придется создавать.
Вызываем неотложку
Что касается консультантов. В Европе в 80-х были популярны фирмы типа "бизнес-доктор". Они приходили на проблемное предприятие по приглашению собственника, принимали на себя доверительное управление, приводили предприятие в порядок (т.е. выводили его на устойчивую и прибыльную работу), передавали обратно собственнику и уходили на следующее предприятие. Работали от 3 до 8 лет. Не одинокий директор приходил, приходила группа высококлассных специалистов. С задачей не только самим сработать, но и воспитать кадры, которые их заменят. Кредиты, технологии, вопросы расширения сбыта и номенклатуры, кадры – все было на них. Как правило, в оплату они получали до 30% дополнительной прибыли. Правда, позже такие фирмы повывелись: пошла мода на вынос производств в Китай. Но оставшиеся поискать можно. И хотя все эти фирмы были узкоспециализированы, искать необходимо: отставание наших специалистов в массе настолько велико, что доверять их заключениям нет никакой возможности. Они просто никогда не видели, не "щупали руками" современную организацию производства. А технология управления, как и любая технология, полна нюансов и передается только "из рук в руки". Кроме того, западные консалтинговые фирмы и располагают информацией по рынкам сбыта, и связями в западных банках. Что, в процессе модернизации наших предприятий, может оказаться очень существенно.
Для меня как воспитанника "Интеграла" всегда было очевидно, что, на подавляющем большинстве наших предприятий машиностроения и приборостроения о том, что такое "технология", даже не слышали. Даже на таких "продвинутых", как Минский моторный или МТЗ. Но и воспитанники "Интеграла" в качестве директоров и главных инженеров тоже мало где преуспели. Думаю, здесь проблема в том, что на "Интеграле" никогда не считали денег: проблемы решались любой ценой, в советские времена на предприятии денег всегда было достаточно. Прекрасно ориентируясь в проблемах организации производства, интеграловцы временами были беспомощны в решении проблемы соотношения затраты-эффект. Что, впрочем, они и продемонстрировали в известной истории с погибшими госинвестициями в "Интеграл": был откровенный расчет на "бездонный карман" государства. Опыта экономически обоснованной модернизации предприятий у нас нет.
Да, есть у нас прекрасные, вполне современные небольшие частные предприятия. Но их опыт малоприменим на предприятиях средних и крупных. Есть специфика. Реально сегодня в республике нет кадров, способных обеспечить массовую модернизацию предприятий. Без консультантов сегодня не обойтись. Чтобы в процессе их работы обучить своих. Образовательного уровня у наших специалистов хватит, нужен опыт именно такой работы.
Не следует думать, что западный консультант – это панацея. Придет – и сразу научит уму-разуму. В России очень на многих предприятиях западные консультанты себя не оправдали. К тому же на Западе сейчас модно немедленно сбрасывать по аутсорсингу все, что возможно, на внешних поставщиков. Как оказалось по жизни – в Китай. Для нас это неприемлемо, нам рабочие места самим нужны. Так что консультант консультантом, а думать своей головой все равно придется.
Только очень далекие от понимания современной промышленности люди могут считать, что достаточно "слизать" западную структуру промышленности и технически оснастить предприятия современным оборудованием. Все это необходимо делать, но этого недостаточно. Было достаточно в 30-е годы, в условиях дефицита на все и вся. Теперь необходимо и техперевооружение проводить, и технологическую среду организовывать, и систему сбыта создавать.
Россияне пробовали закупать комплектно сверхсовременные предприятия и монтировать их на подмосковных просторах. Ничего, кроме убытков, в большинстве случаев, не получили. Без наличия и неуклонной комплексной реализации хорошо проработанной промышленной политики, копирование фрагментов западной промышленности, то ли технологии, то ли структуры – выброшенные деньги. К тому же, Беларусь – не Россия, которая может потерпеть длительный период убытков своих крупнейших предприятий. Будь то АвтоВАЗ, КАМАЗ, "Ростсельмаш" или "Ситроникс". В надежде, что массированные денежные вливания когда-нибудь приведут эти предприятия в чувство. Не то что лишних, у нас и на необходимое денег нет. Учитывая нашу ограниченность в ресурсах и множественность задач, мы вынуждены обеспечивать рентабельность, уже в краткосрочной перспективе, каждого решения. Это только звучит хорошо, на деле – это очень серьезное ограничение, которое заставит принимать не самые легкие решения. Да и вообще, "сладкие" лекарства для нашей экономики уже закончились, остались только горькие.
Особенности национального бизнес-планирования
Перед страной стоит триединая задача: вывод на стабильную и прибыльную работу основной массы предприятий госсектора, создание индустриальной среды, формирование экспортного потенциала. Мне пришлось наблюдать работу на предприятии немецкой инжиниринговой фирмы. И главный вывод, который сделал: эти три аспекта триединой задачи разделять нельзя. Не получается их решать по очереди, слишком они взаимосвязаны.
Алгоритм работы западного консультанта на предприятии достаточно прост:
•Анализ рынка сбыта;
•Анализ наличных производственных мощностей;
•Разработка плана мероприятий.
Вроде бы – ничего необычного. Наши предприятия по этому алгоритму каждый год бизнес-планы пишут. Сам писал. Ключевое различие – в целях и средствах, выбираемых для достижения этих целей.
Какие цели преследует сегодня госпредприятие – знает только его директор. Ни родной Минпром, ни, тем более, Администрация президента не знают, что они там "мутят" и насколько обоснованны их прожекты.
Цель западного консультанта проста и понятна – обеспечить нормативную прибыль на вложенный капитал. Не больше, но и не меньше.
Завышенные объемы предполагаемого спроса – основная "фишка" бизнес-плана госпредприятия. Основной рычаг, с помощью которого оно стремится вырвать у государства дополнительные инвестиции. Правда, сегодня большинство предприятий и не пытается таким образом добыть инвестиции. Для большинства они недоступны. Просто закладывают в бизнес-план спускаемые сверху параметры роста и подгоняет цифры. А по жизни – как получится, так и получится.
Западный консультант исходит из того, что продать можно все. Вопрос цены и затрат на продвижение той или иной продукции. Объем сбыта рассматривает как функцию затрат. И, соответственно, оценивает целесообразность этих затрат с точки зрения реализации главной задачи.
На наших госпредприятиях анализ наличных производственных мощностей не ведется. Иногда анализируется "узкое место", но и это – редкий случай, поскольку запас по мощностям есть почти на любом предприятии. Самому пришлось, работая на одном госпредприятии, за полгода в три раза увеличивать объем выпуска продукции. Никакого оборудования докупать не пришлось, только несколько развить кооперацию. А кроме запаса по мощностям, почти на каждом госпредприятии имеется и масса неиспользуемого оборудования, оставшегося еще с советских времен.
Для западного консультанта анализ наличных производственных мощностей – основная часть работы. Нормальным считается наличие производственных мощностей на 120% от ожидаемого объема сбыта. Немедленной продаже подлежит не только излишнее, но и недостаточно загруженное или морально устаревшее оборудование. Наша совковая привычка держать оборудование "про запас" ему непонятна: его всегда можно купить, да и стареет оно слишком быстро. Возникший вследствие продажи дефицит закрывается аутсорсингом. Нет поблизости – поставками из Китая. Да хоть с Луны, абы цена и качество были приемлемы. С соответствующим немедленным сокращением численности. На Западе насокращались настолько, что даже крупные фирмы (типа Boeing) иногда не имеют собственного производства комплектации. Только аутсорсинг.
Соответственно выглядит и план мероприятий. Наши госпредприятия хронически убыточны, закредитованы, их бизнес-планы под кредиты малообоснованны. Для модернизации они могут рассчитывать только на госинвестиции или на выданные под прессом государства кредиты госбанков. От потребности – небольшие суммы. В рамках которых существенную модернизацию не проведешь. Западный консультант в работе привык рассчитывать на почти неограниченные кредитные ресурсы. Поскольку и предприятия рентабельны, и бизнес-планы прозрачны. Было бы куда их вкладывать. Соответственно, и решения выбирает, исходя из их эффективности, а не из наличия ресурсов.
Учитывая такую громадную разницу в менталитете, в привычных подходах, сосуществование нынешнего директора и западного консультанта бессмысленно. Там, где решения будет принимать директор старого советского типа, консультант бесполезен. Там, куда консультант придет как "бизнес-доктор" - ему будет проще обучить молодого, чем переучивать старого.
И еще. Наши предприятия хоть и постсоветские, но все же пока еще советские: и трудовые коллективы пытаются сохранять, и местным властям денег подбрасывают. То на футбольный клуб, то на ледовый дворец или даже на скверик на главной площади. Зато они, в основном, и неэффективны. Капский, конечно, замечательный человек. И футбольный клуб БАТЭ тоже замечательный. Но все равно непонятно, почему прибыль государственного предприятия должна идти на футбольный клуб, а не на строительство, допустим, больницы в Освейском районе.
Но если мы пойдем на модернизацию предприятия по западным лекалам, денег с такого предприятия брать будет нельзя. У него одно предназначение – обеспечить стабильную прибыль на вложенный в него государственный капитал. И перечислять ее в бюджет целиком. А возможная безработица или проблемы местного футбольного клуба станут проблемами местных властей.
И все же, несмотря на все эти трудности, не видно, как нам может удаться избежать капиталистической рационализации наших производств. Все же первично – обеспечение их конкурентоспособности, а старыми методами это уже невозможно.
Прежде всего, нужно отметить, что субъектом хозяйствования в рыночной экономике является не предприятие, а собственник. Предприятие не может иметь интересов, интерес имеют собственник и люди, которые работают на предприятии. И государство, как собственник госпредприятий, имеет право его реформировать, реорганизовать, изъять часть капитала, продиктовать цены и поставщиков, просто закрыть.
Кто соблюдет госинтересы?
Но государство, в отличие от собственника-частника, кроме получения прибыли имеет и множество других задач. Не говоря уже о социальной проблематике, даже экономический эффект от тех или иных решений для предприятия и государства могут отличаться разительно.
Возьмем условный пример. Пусть некое предприятие выпускает продукцию стоимостью 100 000 руб. По комплектующему к изделию имеется два ценовых предложения: по импорту – 20 000 руб. и от белорусского – за 22 000 руб. Для частника решение в пользу импорта однозначно, для госпредприятия – вовсе нет. Поскольку потеря 2000 рублей в прибыли предприятия-покупателя для государства с лихвой перекрывается перечислениями в бюджет от предприятия-поставщика комплектации в пределах 3000 – 4500 рублей (включая зарплатные налоги) на изделие. Не говоря уже о том, что в республике дополнительно останется 5000 рублей зарплаты и на 10 000 рублей снизится потребность в валюте для импорта. Поэтому увлечение наших госпредприятий импортом китайской и российской комплектации, даже если это дает эффект на предприятии, далеко не всегда приносит пользу государству. Тут каждый раз считать надо. Беда только в том, что считать некому.
Другой пример, уже реальный. В середине 90-х "Белвар" закупил в кредит установку для монтажа печатных плат. 1,5 млн долларов. Почти 80% реальной загрузки составлял заказ "Горизонта" на селекторы каналов. Пару лет работа спорилась. Потом "Горизонт" под явно надуманными предлогами от заказа отказался. Вскоре ситуация разъяснилась: за счет государственных инвестиций "Горизонт" закупил… аналогичную установку. А "Белвар", лишившись заказа, вынужден был закрывать кредит продажей корпусов. И белваровская установка, толком не поработав, сегодня превратилась в металлолом: техника и технологии ушли далеко вперед, и она морально и физически устарела. Где в этой истории соблюдение интересов государства?
Таких примеров, когда госпредприятия, реализуя свои интересы, наносят прямой ущерб государству – множество. Ну не может сегодня, в условиях Беларуси, предприятие выступать субъектом хозяйствования. Сначала нужно хоть минимально разгрести завалы, выстроить каркас рынка, определиться с потребностями. И только потом устанавливать для предприятий и их директоров те "коридоры свободы", в рамках которых они могут проявлять инициативу и искать возможности подзаработать.
Нашу задачу существенно упрощает, что мы находимся в состоянии "догоняющего развития". И, следовательно, те организационно-технические решения, к которым другие шли методом проб и ошибок, мы можем подсмотреть и их адаптировать к нашим условиям. Но массовая приватизация, к которой нас призывает Запад и наши либералы, решение наших проблем не упростит, а существенно усложнит: все же проще выстраивать каркас директивно, чем пытаться согласовать интересы многих мелких собственников. Конкуренции нам более чем хватит на внешних рынках, работу по подготовке к выходу на мировые рынки придется проводить планомерно.
Инвестор или ангел
Исходя из опыта стран Запада, нам придется одновременно менять структуру промышленности и проводить техперевооружение производств.
Относительно технически несложной представляется задача модернизации крупных и средних предприятий. Все они обладают значительной серийностью продукции, которая позволяет либо планировать техперевооружение современным оборудованием, либо формировать для аутсорсинга серьезные по объему заказы. Размещение таких заказов в Чехии или Германии проблем не вызывает и способно сразу принести очень значительный экономический эффект. Так, в 2002 г. для ОАО "Мотовело" расчеты показывали, что только внедрение токарной обработки на станках типа MAZAK QT6 позволяло снизить себестоимость основной продукции на 10-12% со сроками окупаемости инвестиций в пределах 7-8 месяцев. Но такой подход приведет к безвозвратной потере республикой массы рабочих мест. Поэтому первичной выглядит задача создания в стране индустриальной среды, той массы малых предприятий, которые способны подхватить заказы по аутсорсингу от крупных и средних предприятий.
Анализ деятельности в республике небольших частных предприятий в области металлообработки и приборостроения дает крайне противоречивую картину. С одной стороны, таких фирм довольно много. Но среди них много фирм с низким техническим уровнем, слабым инженерным обеспечением. Как правило, такие фирмы перебиваются случайными заказами ЖКХ и сельхозпроизводителей. Хотя уже и выделились несколько фирм покрупнее, имеющие вполне современные инженерные службы, которые даже сформировали под себя определенные контролируемые сегменты рынка. Но даже лучшие из них росли крайне медленно, период их становления выходил за пределы 10 лет. Практически единственным источником финансирования развития для них являлись внутренние накопления. Кредит для небольших фирм недоступен как вследствие высоких процентных ставок, так и из-за трудностей формирования достаточного ликвидного залога. Стартовый капитал формируется случайно. Многие фирмы жалуются на дефицит квалифицированной рабочей силы. Немногочисленные фирмы с иностранным капиталом, технически хорошо оснащенные, в основном работают на западные рынки. Да и те наши, которым удалось завезти 2-3 приличных станка, почти сразу уходят на зарубежные рынки. Беседы с немецкими бизнесменами, размещающими заказы в Беларуси, показывают, что они готовы и поставить своим белорусским контрагентам станки, и даже инвестировать в совместные производства. Но – под белорусский рынок. Выращивать себе конкурентов на немецком рынке не собираются. И узость белорусского рынка все они называют главным препятствием для развития их бизнеса. В этом плане перспективным выглядит опыт группы французских инженеров, поработавших в Беларуси. Они создали во Франции конструкторское бюро, которое собирало и формировало там заказы для группы белорусских небольших предприятий. Которые они знали и которым они доверяли.
В целом, белорусские частные предприятия в области металлообработки и приборостроения за последние годы добились больших успехов. Так, белорусские фирмы выиграли тендеры и осуществляли разработку и поставку спецтехнологического оборудования для таких гигантов, как Intel и Samsung. Ряд белорусских фирм стали весьма заметными игроками в своих сегментах российского рынка. Средний уровень частных приборостроительных фирм на голову превосходит уровень большинства наших государственных предприятий соответствующего профиля. Но их совокупных мощностей и общего технического уровня пока совершенно недостаточно для того, чтобы принять серьезные объемы аутсорсинга от наших крупных и средних предприятий.
Что можно и нужно сделать, чтобы обеспечить быстрое развитие этого сегмента нашей экономики? Немного: помочь с формированием стартового капитала, организовать возможность текущего финансирования, предоставить доступ к рынкам сбыта.
Я считаю необходимым помочь с формированием стартового капитала, поскольку абсолютно не верю в успех инвестиций, сделанных "денежными мешками". Полностью согласен с Г. Фордом, который писал: "Деньги еще не есть дело. Даже и большие деньги не могут создать большие предприятия. Денежные маклеры редко бывают деловыми людьми. Спекулянты не могут создавать ценности". Все свободные капиталы, пригодные к инвестированию, и у нас, и в других странах СНГ имеют своим происхождением торговлю. Не сумели эти капиталы ничего толком создать в странах СНГ – не сумеют и у нас.
Зато у нас есть другой капитал, который остро необходимо задействовать: квалифицированные кадры инженеров и рабочих, масса незадействованного оборудования. Только в Минске не используется не менее тысячи единиц металлообрабатывающего оборудования. Их необходимо изъять и распределить в длинный, на 8-10 лет, лизинг. На фирмы, располагающие кадрами. Лучше – через администрации районов, с направлением лизинговых платежей в районные бюджеты. Это создаст необходимые стимулы для администраций и возможности для людей: имеешь квалификацию – бери площади в аренду, станки в лизинг и доказывай свою состоятельность. На новые, более современные станки – зарабатывай.
Основной формой финансирования малых предприятий (особенно тех, кто задействован в аутсорсинге крупных и средних) должны стать "бизнес-ангелы". Специализированные фирмы, которые входят в капитал под обязательство других партнеров выкупить их пай за фиксированную сумму через 4-5 лет. Это считается более надежной формой финансирования, чем длинные кредиты, поскольку формально весь период "бизнес-ангел" является совладельцем и может контролировать ситуацию.
Структура для рывка
Что касается рынков сбыта. Для современных станков и программное обеспечение, и набор инструментов (для каждого изделия – свои!) достаточно дороги. Рентабельное производство на них начинается с серийности заказа на уровне 5000 штук. Поэтому низкосерийные заказы даже для Германии выполняются, в том числе, и в Беларуси. Это – кроме внутреннего рынка. А здесь давно пора принять, что отказ предприятия принять услуги по изготовлению комплектации по более дешевой цене есть уголовное преступление, поскольку, даже если нет личной заинтересованности, наносит прямой ущерб собственнику. И аргументы типа "защиты интересов коллектива" здесь проходить не должны. Применение таких мер давления расширит внутренний рынок для мелких фирм очень значительно.
На данном этапе развития мировых технологий хотелось бы в итоге получить у нас следующую структуру обрабатывающей промышленности:
- в крупных городах
•головные конторы крупных и средних предприятий в составе управлений, КБ с опытным производством, сборочных линий;
•специализированные инжиниринговые фирмы по разработке конструкций, технологий и инженерной привязке производств;
•новые производства (иностранные, частные, инновационные и т.д.);
•торговые фирмы, обеспечивающие продвижение продукции белорусских предприятий на внешние рынки;
- в небольших городах
•предприятия и цеха, производящие узлы и изделия промышленной комплектации, технически несложные изделия;
•инструментальные производства;
•фирмы, обеспечивающие снабжение и по техническому обслуживанию сложного оборудования;
- в малых поселках
•небольшие предприятия, поставляющие в регион детали и узлы под заказ.
Это – стратегическая цель. Идти к ней будет трудно. Идти придется не один год. "По дороге" тактических маневров может быть сколько угодно. Но при всех маневрах цель нужно иметь в виду. О механизме и организационно-финансовом обеспечении движения к этой цели – в следующей статье.
Российский журнал "Эксперт" провел анализ опыта успешных модернизаций экономик различных стран. И один из главных выводов этого исследования: модернизация – это всегда война. Война как на внешнем, так и на внутреннем фронтах. Расширение экспорта всегда ущемляет чьи-то интересы. А внутри страны всегда есть те, кому и без модернизации хорошо. Так или иначе, чьи-то интересы будут задеты. Но, по моему мнению, уже большинство нашего населения осознает, что что-то делать надо, и безболезненно дальше страна развиваться не может.
Так сложилось, что сегодня основную часть нашей экономики составляет государственный сектор. Сегодня неважны причины, почему так получилось. Важен факт: модернизация экономики Беларуси сегодня – это модернизация ее государственного сектора. Но до того, как браться за модернизацию, нужно определить ее цель и средства, которыми она будет проводиться.
Что касается цели, то, как мне представляется, состояние нашего платежного баланса, то давление, которое оказывают на республику разные внешние силы, делает приоритетной задачу достижения экономической эффективности работы государственных предприятий. Критерий, который определяет эту эффективность – стабильная прибыль на вложенный в предприятие государственный капитал. В идеале она должна быть выше ставок по банковским депозитам. Тогда реальным становится и вывод акций на биржи, и продажа акций населению. Но путь к этому очень не близкий. И социальные последствия модернизации для некоторой части трудовых коллективов (а то и целых коллективов) могут оказаться очень болезненными. Но время, когда с этим было нужно считаться, уже прошло: сегодня слишком велика опасность потерять наш промышленный потенциал.
Да, конечно, увеличение экспорта и уменьшение импорта тоже очень важны. Но если не повысить резко экономическую эффективность наших предприятий-зкспортеров, их положение на внешних рынках будет крайне неустойчиво, и долго они там не задержатся. Да и импортозамещение нужно проводить на технической базе, соизмеримой с базой конкурентов.
Приватизация - не средство
Что касается средств. С самого начала хочу отметить, что я не считаю приватизацию серьезным средством модернизации нашей промышленности. Тем более – массовую, или, как сегодня принято стыдливо именовать, системную приватизацию. Хочу напомнить, что, в докладе МВФ "Итоги приватизации в мире" за 1988 год на примере ряда стран сделан вывод, что массовая приватизация при неподготовленном внутреннем рынке приводит к разрушительным последствиям для экономики страны. Поэтому и относиться к такого рода сегодняшним рекомендациям МВФ нужно как к политическим декларациям и желанию кредитора обеспечить возвратность кредита. Не больше. Тем более, что и покупателей особо нет, как нет и примеров особо успешной работы приватизированных крупных и средних предприятий. Лучшее из них у нас, "Амкодор", лет 10 кувыркалось, пока стабилизировало работу. Но сегодня 10 лет спокойной работы нам никто не даст. А вот примеров типа "Мотовело", где "инвестор" разоряет перспективное предприятие, и у нас, и у соседей – хоть отбавляй. Разговоры наших чиновников о приватизации и их лихорадочная активность в этом направлении вызваны вовсе не заботой о нашей промышленности. С одной стороны, им хочется закрыть дыру в бюджете. С другой – они все равно не знают, как и что делать с явно деградирующими предприятиями. А при приватизации – это уже не их ответственность. Ну и желание поучаствовать в процессе приватизации имеет место. А что такая приватизация, как и передача предприятий в коммунальную собственность, никаких проблем нашей промышленности не решает – чиновникам абы время до пенсии на должности протянуть.
Средств для модернизации нашей промышленности у нас нет.
Ни финансовых ресурсов, ни инструментов. Что касается финансов – деньги под дело в мире всегда есть. Тем более – сегодня, когда инвесторы всего мира ищут возможности вложить на глазах обесценивающиеся доллары. А будет не хватать – американцы еще напечатают. Наша проблема в том, что нам инвесторам и предложить нечего. Достаточно просмотреть предоставляемые ежегодно в Минпром пустые бизнес-планы подведомственных ему предприятий. Но финансы – отдельный разговор, к которому вернемся позже. Но нет же и инструментов для реализации этой самой модернизации.
Это стало ясно еще в конце 90-х, когда Минпром блистательно провалил освоение в производстве комплектации для фордовского завода в Обчаке. Несмотря на готовность фордовской администрации оказать всю возможную помощь. Зато наши предприятия оказались не готовы работать на таком техническом уровне. Даже при финансовой и технической поддержке заказчика. В результате – не освоили в производстве ничего, россияне пригрозили таможенными барьерами, и "Форд" ушел в российский Всеволжск. Где стал крупнейшим российским предприятием иностранного автопрома. На его место обманом заманили иранский "Саманд". Обманом, поскольку иранцы рассчитывали, прежде всего, получить технологии для модернизации своей промышленности. Знаю, поскольку сам разговаривал с представителями Khodro Co. Такие вот остатки авторитета СССР. А как оказалось, их французские технологии конца 80-х – вполне передовые для наших предприятий. Ничего они не получили из обещанного. И опять выводов никто не сделал. И уже небольшой "Лидаагропроммаш" кровью и потом сам 10 лет ведет локализацию производства комплектации для не самого сложного комбайна Case при полной индифферентности Минпрома. Работа, которая в нормальной индустриальной среде должна делаться за 2-3 года.
Мало того, последняя "фишка" наших чиновников – инвестиции в республику китайских технологий. Вот они-де и поднимут экспортный потенциал нашей промышленности! Мол, недорого, а иногда и бесплатно дают. Но китайские технологии, в подавляющем большинстве, основаны на китайских копиях японских и западных станков 5-10-летней давности. С учетом поворотливости нашего Минпрома, освоение и тиражирование инвестиций займет еще не менее 5 лет. Таким образом, китайские инвестиции фиксируют наше отставание от основных конкурентов минимум на 10-15 лет. Конечно, как вспомогательное средство, учитывая, что наше отставание в массе еще больше, такие инвестиции возможны и полезны. Но как основное средство модернизации – уж увольте.
Хирургическое вмешательство
То, что сегодня инструментов для модернизации нашей промышленности у нас нет, означает только, что их надо немедленно создавать. А не кидаться на поиски неведомых инвесторов, которые счастье принесут. "Манну небесную" кончили выдавать 2000 лет назад, ждать, что вновь просыпется – не приходится. Нужно просто закатывать рукава и делать то, что сейчас возможно делать. По возможности – не делая пустой работы.
С чего начинать и что делать?
Я думаю, начинать надо с ликвидации Министерства промышленности. Хотелось бы, конечно, не с ликвидации, а с реорганизации. Но боюсь что, при реорганизации, в новое образование контрабандой проникнут все старые подходы и кадры, и это отравит его изнутри. Так что ликвидация выглядит почти необходимой. Тем более, что его ликвидация вряд ли принесет серьезные потрясения: единственной существенной функцией его сегодня является перераспределение временно свободных средств относительно более успешных предприятий в виде займов уж совсем бедолагам. Другой общественно-полезной деятельности этого образования сегодня уже не наблюдается.
Необходимо срочно сформировать группу отраслевых инжиниринговых компаний. Думаю, пока мы еще способны набрать десяток-другой крупных инженеров, способных "видеть" отрасль или подотрасль и их проблемы. Именно эти компании должны вести реорганизацию и модернизацию наших предприятий. В том числе и на основе частно-государственного партнерства. Этим компаниям должны быть переданы функции представителей государства на предприятиях.
Группа крупных и относительно стабильных средних предприятий, ориентированных на экспорт, должна быть передана в прямое подчинение Совмина. И сегодня их подчинение министерствам чисто номинальное. Остается сложившуюся практику узаконить. Перед передачей все такие предприятия должны пройти серьезный инженерный (не финансовый, а именно инженерный!) аудит авторитетной западной консалтинговой фирмы. Это необходимо не только для объективного определения потребностей этих предприятий и их скрытых резервов, но и для возможного привлечения для финансирования их развития серьезных западных банков: заключение авторитетной для этих банков фирмы сильно облегчит переговоры. Ясно, что в заключении аудита будут, в основном, рекомендации по техперевооружению отдельных производств и о передаче на аутсорсинг производства ряда комплектации. А это уже – основа программы действий. Такой аудит для крупных предприятий должен быть обязателен раз в 5 лет. Чтобы была уверенность, что мы не заблудились на пути технического прогресса.
Перед передачей с крупных предприятий должно быть удалено и передано отраслевым инжиниринговым фирмам все лишнее: численность, площади, оборудование. Вся прибыль этих предприятий должна принадлежать государству. Их стабильное функционирование и стабильный уровень прибыли должна обеспечивать амортизация. Финансирование развития, как за счет части прибыли, так и за счет госинвестиций, должно проходить по решению Совмина на основании бизнес-плана, согласованного с отраслевой инжиниринговой компанией: возможно, проблемы предприятия для государства выгоднее решать инвестируя другое, небольшое предприятие. В спорных ситуациях Совмин будет арбитром.
Для предотвращения волны спекуляций и задания "планки цен" в подчинении инжиниринговым компаниям необходимо создание в небольших городах группы небольших (не более 10 современных станков) высокотехнологичных производств по выпуску продукции общего применения (центров токарной, фрезерной обработки, производства штампов, прессформ, некоторых видов инструмента и т.д.). Отраслевым инжиниринговым компаниям надлежит жестко укомплектовать стартовый пакет заказов для этих предприятий за счет подведомственных предприятий. Хватит позориться, когда на госпредприятиях стоят незагруженными современные станки, а на соседних госпредприятиях толпа рабочих гонит почти аналогичную продукцию. И не сильно доверяю в этом вопросе частному капиталу: опыт 2005-2008 гг показал, что такого рода частные предприятия легко находят экспортные заказы, а внутри страны – задирают цены. А нам важнее не сверхприбыль горстки современных производств, а сбить себестоимость продукции массы госпредприятий.
Среди первоочередных задач отраслевых инжиниринговых фирм будет и ликвидация группы бесперспективных предприятий. Те предприятия, которые сегодня используют по 15-20% своих площадей, сдавая остальные в аренду, не имеют перспективных планов развития в контексте отрасли, необходимо ликвидировать. Максимально сохраняя предприятия вне Минска. За счет выноса их "живых" производств доукомплектовать другие предприятия, облегчив им жизнь. Заводоуправление придется уволить. Станки – изъять и использовать для укомплектования других производств. Продажа площадей должна покрыть все затраты на ликвидацию. Только в Минске, в числе предприятий, реанимация которых навсегда нецелесообразна, "Белвар", МПОВТ, "Эталон", ОЗ СТО. На очереди – "Калибр", "Авторемонт", МЗВТ, ЗСКА. За их счет необходимо поддержать в жизнеспособном состоянии до модернизации структурно необходимые государству МЭМЗ, БелОМО, "Планар" ряд предприятий вне Минска.
Конечно, это – только каркас необходимых преобразований. Но если их проводить одномоментно, воцарится хаос. Преобразования должны вестись неуклонно, но в темпе, позволяющем избежать лишних проблем и в производственной, и в социальной сфере. Одновременно стимулируя и мелкий частный бизнес, и завлекая инвесторов, и проводя комплексную рационализацию производства на крупных и средних предприятиях. Наличие отраслевых инжиниринговых фирм позволит хоть частично координировать работы.
Прежде чем обсуждать источники финансирования модернизации государственного сектора нашей промышленности, требуется внести ясность в один принципиальный вопрос: а какие средства имеет право использовать правительство для финансирования своей деятельности? В частности, имеет ли право правительство тратить на текущие нужды национальное богатство?
Я думаю – не имеет. Основная задача любого правительства – это богатство умножать. А распоряжаться правительство имеет право лишь доходом. Лишь доход правительство может направлять на потребление (включая расходы на социальную сферу) и накопление. А доход приносит капитал. Та часть национального богатства, которая задействована в производстве и обороте материальных ценностей.
Мы не "с нуля" начинали. На момент провозглашения независимости страна обладала весьма значительным производственным потенциалом. Однако уже вследствие ряда внешних причин (включая последствия распада СССР) и отсутствия в стране промышленной политики, материальная основа этого потенциала в значительной части оказалась категорией скорее национального богатства, чем национального капитала. Поскольку вовлечь эти богатства в экономический оборот мы так и не сумели.
Исходя из полученной официально прибыли, капитализация всех предприятий нашей промышленности перед кризисом едва превышала 176 трлн рублей (=61 млрд долларов). В то же время, по данным ЦСУ БССР, на 1987 год, основные и оборотные фонды нашей промышленности составляли около 50 млрд. долларов (в сегодняшних ценах – от 100 до 150 млрд долларов). Получается, по официальным данным, что сегодня задействовано, в лучшем случае, около половины промышленного потенциала советского наследства. Визуально, глядя на "Интеграл", "Планар", "Белвар", МПОВТ, "БелОМО" и многие другие – и того меньше. Конечно, часть потерянного – специальные мощности ВПК, которые и не могли быть востребованы. Часть – мощности, устаревшие до полной неприменимости, часть – разукомплектованы. А остальные – не в том месте, где нужны. Где, сколько и каких – разобраться сегодня невозможно.
Доедаем то, что осталось
К сожалению, наше правительство никак не поймет, что производственные мощности – это не слитки золота. Те можно хранить как угодно долго. А производственные мощности без использования теряют ценность очень быстро: оборудование морально стареет, здания ветшают.
В 1991 году на одном из заседаний комиссии по экономической реформе Верховного Совета я публично заявил, что главный враг нашей промышленности – это наше правительство. В перерыве ко мне, буквально с пеной у рта, подошел тогдашний зампред Госплана и потребовал объяснений. И между нами на публике произошел следующий диалог:
" - Какие у вас были основания заявлять, что правительство – враг промышленности?
- А вы назовите только одну цифру: сколько за прошлый год недозаложили амортизации?
- Но вы же знаете… Для этого были и социальные, и политические причины…
- Не может быть причин, чтобы гробить свою промышленность".
На этом объяснения и закончились. А я и сейчас считаю, что не может быть причин, чтобы ради политических выгод или эффектных жестов в социальной политике можно было жертвовать промышленностью своей страны. В конце концов, не только мы ее создавали, но и отцы наши. И принадлежит она не только нам, но и нашим детям. Но наше правительство явно считало и считает иначе.
Приведу пример предприятия электронной промышленности: там нормы амортизационных отчислений повыше, и цифры поярче. Пример несколько условный: сегодня точных цифр по этому предприятию не знаю, но порядок цифр именно такой.
Реализация – порядка 300 млн долларов в год. Основные фонды – 330 млн долларов. Показана прибыль – около 30 млн. Прибыль распределена: 9 млн – налоги, 11 млн – фонды, 10 млн – реинвестировано. Начислена амортизация – 30 млн долларов.
Казалось бы – благодать. Но это – если не знать, что на такие основные фонды в этой отрасли должна была быть начислена амортизация около 80 млн долларов. И в действительности предприятие имеет убытки порядка 20 млн долларов в год и недозакладывает амортизацию на сумму до 40 млн долларов в год. Грубо говоря, на эту сумму сами свое предприятие проедают: на ремонты денег им еще хватает, на обновление – уже нет. 8 лет такого "хозяйствования" - и предприятие мертвое. Просто будет ждать, когда конкуренты отберут у него его рынки, сопротивляться ему уже нечем. И это – еще очень благополучный вариант, у этого хоть на зарплату пока хватает.
От отрасли к отрасли, от предприятия к предприятию цифры меняются, принцип – остается. В том числе и по такой схеме деградировали часовой, "Планар", "Мотовело". Так погибает сегодня "Интеграл". Отсюда – обилие устаревших станков, текущие крыши. Отсюда – невозможность серьезно воспринимать отчетные цифры по прибыли. Ситуация усугубляется минпромовской практикой изъятия у предприятий временно свободных средств в виде займов "лежачим" предприятиям: возвращаются эти займы нескоро и не полностью.
Точные цифры недоступны, но, исходя из данных Белстата (на конец 2008 года основные средства в народном хозяйстве составляли 346 трлн рублей), недоначисленная амортизация по республике составляет от 6 до10 млрд долларов в год. В два раза больше всей прибыли наших предприятий. И больше того, что наш президент называет "инвестициями в промышленность". Это – ощутимый ресурс для модернизации, но взять его будет неимоверно трудно. И потому, что правильное начисление амортизации резко сократит поступления в бюджет налога на прибыль (а заместить их нечем), и потому, что многим предприятиям нет сегодня возможности увеличить объемы, чтобы эту амортизацию заработать. Поэтому этот ресурс, потенциально очень большой, видимо, можно активировать только постепенно, по мере приведения в порядок предприятий. Для старта сегодня остаются только два источника: продажа (как предприятий, так и отдельных свободных площадей, и оборудования) и кредиты.
Нет доходов – режь расходы
Вот тут и встает главный политический вопрос: как гарантировать, что, с трудом собираемые на нужды модернизации промышленности средства не будут в какой-то момент (конечно, как острая государственная необходимость!) переданы на бюджетные нужды социальной сферы или на строительство очередного престижного объекта? Как объяснить нашим руководителям, озабоченным действительно сложными проблемами текущего дня, что в известном высказывании Кудрина о неплатежеспособности Беларуси как заемщика было рациональное зерно. Оно в том, что, в результате полученных нами кредитов, платежеспособность и наполняемость нашего бюджета не растут. Все потребляем. Что приватизационно-инвестиционные планы (которых у нас – громадье) даже при их успешной реализации (что почти невероятно) дают только время и не приводят к стабильному пополнению бюджета. А время на что? Для какой работы? Да, национальное богатство Беларуси, как минимум, на два порядка больше внешнего долга. Но оно, в своей подавляющей части, малоликвидно. Правда, может это и к счастью – меньше разбазарят.
Как говаривал "большой друг белорусского народа" В.В.Путин, давайте "мухи – отдельно, котлеты – отдельно". Бюджет должен соответствовать доходам. Нет доходов – режь расходы. Сначала – ледовые дворцы, потом – численность госслужащих. Пока кредиторы, как в других странах, не заставили резать "по живому". Но национальный капитал трогать нельзя. Его надо заставить приносить доходы. А это делается не указом, а кропотливой ежедневной, в том числе и инженерной, работой. Наш президент говорит, что у нас нет безработицы. Ну-ну. Значит, пора сокращать. И в госаппарате, и в промышленности. До уровня, который сможем терпеть. И создавать те инструменты, те организации, которым можно поручить дело. Минпромам поручать бессмысленно. Они это уже доказали.
Написал – и самому смешно стало. Правы, конечно, те мои комментаторы, которые уверены – никто ничего делать не будет. По крайней мере – сейчас. Будут ждать приватизации. Никак пока не дойдет, что так можно "доруководить" до "греческого" или, не дай Бог, до "тунисского варианта".
Тем не менее, считаю необходимым продолжить изложение своего видения нашего пути. Уверен, не понадобится сегодня – понадобится завтра: с нынешними подходами наших руководителей наши проблемы от нас никуда не убегут. Разве что новых добавится.
Не все кредиты одинаково полезны
Уверен, для модернизации нашей промышленности большие несвязанные кредиты (2-3-4 млрд долларов) нам не нужны. Даже вредны, поскольку попадут в распоряжение правительства и их пустят на текущее потребление. А возвращать придется продавая "живые" предприятия (других не купят). Да и нет у нас сегодня нормально проработанных бизнес-планов под такие суммы. Не таких, как для Минпрома, а действительно проработанных.
В действительности промышленности на ближайшие 3-5 лет необходимо несколько тысяч небольших (до 5 млн долларов) кредитов. Поступающих по мере проработки потребности в них. До половины из них, видимо, могут быть связанными, не менее трети – инвестиционными (на срок до 8 лет). Наверняка в процессе реализации часть из них удастся заместить частными инвестициями, своими и иностранными. Часть кредитов должны быть рублевые.
Для разработки и руководства реализацией программы модернизации необходимо сформировать группу отраслевых инжиниринговых компаний с передачей им функций управляющих компаний для группы передаваемых им предприятий.
Партнер рубрики -
FOREX CLUB
Поскольку большая часть кредитуемых предприятий заведомо не сможет предоставить достаточные обеспечения под кредиты, гарантировать эти кредиты, в необходимых случаях, должна соответствующая отраслевая инжиниринговая компания. В пределах определяемых для нее ежегодно лимитов.
Группа крупных и средних предприятий, работающих на экспорт, должны быть подвергнуты внешнему инженерному аудиту. Результатом этого аудита должны быть данные:
- "узкие места" производства с предложениями по их "расшивке" на современной технической базе;
- список производимой и сегодня импортируемой комплектации, которую целесообразно передать на аутсорсинг;
- лишние для производства площади и оборудование (как лишние сегодня, так и освобождающиеся при организации аутсорсинга).
На этих предприятиях в течение 3-5 лет должна быть проведена максимально возможная рационализация производства, включая вывод лишней численности, площадей, оборудования. Амортизация должна быть приведена в норму, прибыль – перечисляться в бюджет. Прирост мощностей, при возникшей необходимости, должен осуществляться через аутсорсинг. При стабилизации потребности – присоединением дочерних, заранее полностью подготовленных предприятий.
Особенности национального аутсорсинга
Список производимой и сегодня импортируемой комплектации для крупных и средних предприятий, передаваемой на аутсорсинг – это задание для отраслевых инжиниринговых фирм. Группируя такую комплектацию для разных предприятий по технологическому принципу, можно получить достаточно объемные заказы. Учитывая относительную стабильность работы наших крупных и средних предприятий, это – почти гарантированный сбыт. А это, в свою очередь, очень большая ценность. Под такие заказы и банкам легче работать, и инвесторы в очередь выстроятся. И свои, и немецкие. Именно на базе этих заказов инжиниринговые компании и должны начать работу по модернизации остальной части нашей промышленности. Локализуя производство по этим заказам на небольших белорусских предприятиях вне Минска, при надобности – сдавая эти предприятия в аренду или создавая на их базе СП, мы сразу будем иметь значительный экономический эффект. Кстати, именно поэтому я против преждевременной продажи МАЗа россиянам: почти весь объем аутсорсинга с него сразу уйдет в Россию. А он и нам пригодится. Для финансирования этой работы нужны, большей частью, рублевые кредиты и внешние поставки оборудования в лизинг. На коренное техперевооружение этих небольших предприятий. А это пока доступно.
Более-менее понятны и источники финансирования второй из главных задач отраслевых инжиниринговых компаний: формирование индустриальной среды. Это означает создание сети предприятий, выпускающих продукцию общего назначения. В металлообработке – это токарные, фрезерные работы, небольшие литейки и инструментальные производства. Каждое предприятие должно иметь уверенность, что всегда сможет заказать нужную деталь, и что она будет поставлена в срок, достаточного качества и по приемлемой цене. Тут нужны предприятия двух типов: для низкосерийных и разовых заказов – небольшие предприятия с простыми станками и квалифицированным персоналом, для серийных изделий - небольшие специализированные высокотехнологичные производства.
Простых станков у нас достаточно среди неиспользуемого оборудования. Их стоимость сегодня равна нулю, поскольку нет никакой возможности их продать: нет и быть не может такого числа покупателей. Самое разумное – отдать их в очень длинный лизинг любым белорусским фирмам, у которых есть кадры, имеющие опыт на них работы. Тем более, что, при рационализации производств, станочников сокращено будет много.
Нет проблем закупить высокотехнологичные комплектные предприятия на Западе. Проблема в том, что, при недостаточной загрузке, они становятся крайне убыточными. А наши крупные и средние предприятия предпочитают делать такие детали хоть "на коленке", хоть с дикой себестоимостью, но не отдавать заказ "на сторону". Здесь без административного давления не обойтись. Что касается станков – есть надежда договориться с небольшими немецкими фирмами. Под наличие у нас сбыта – могут пойти. И принести заказы из Германии. Но разговаривать с ними должны не чиновники – инженеры.
Конечно, и тут без госинвестиций не обойтись: желательно, чтобы часть небольших высокотехнологичных производств находилось в госсобственности. Хотя бы для того, чтобы остальные не задирали цены. Но это – небольшие суммы. Сколько, каких предприятий формировать, как выстроить отношения с частными инвесторами – все надо считать.
"Лишние люди"
Самая тяжелая и капиталоемкая задача отраслевых инжиниринговых фирм – третья. Абсорбировать высвобождаемую при рационализации и техперевооружении производств численность.
Сразу стоит оговорить, что, для многих работников заводоуправлений, решения проблемы не существует. Сегодня раздутые штаты заводоуправлений, как и раздутые штаты госаппарата – "раковая опухоль" на теле нашей экономики. В утешение этим работникам могу сказать одно: вакансий кассиров-контролеров в минских магазинах пока много. А вот дефицит инженеров и основных рабочих преодолеем, видимо, не скоро. Тем более, что они востребованы и в России.
Я думаю, что, в рамках номенклатуры выпускаемой сегодня в Беларуси продукции, решения проблемы трудоустройства высвобождаемых работников не существует: вряд ли возможно быстро так увеличить ее рынки сбыта. В специализации Беларуси в международном разделении труда необходимо выделить еще несколько направлений, в которых мы имеем шансы быстро развернуть производство и сбыт.
Конечно, здесь необходимы специальные исследования. Но, исходя из имеющегося у нас опыта, наиболее перспективными я бы определил следующие направления:
- изготовление, поставка и монтаж "под ключ" комплектного оборудования. Включая миниТЭЦ, минимаслосырзаводов, миниптичников. Почти все можем освоить в производстве. Рынки сбыта, кроме СНГ, - Азия, Африка, Латинская Америка.
- разработка и изготовление нового поколения техники для ЖКХ. В соседних странах эта отрасль в таком состоянии, что скоро этим государствам придется ее финансировать. Нужно успеть предложить свои разработки.
- разработка и изготовление под заказ спецтехнологического оборудования. Включая роботизированные комплексы. Тут у нас традиции "Интеграла" и "Планара", опыт успешной работы ряда частных фирм. А рынок почти неограничен.
- медицинское оборудование для районных поликлиник и врачебных кабинетов. Уровень развития приборостроения в республике (но не на госпредприятиях!) ставить задачу позволяет. Это нужно и стране, и соседям.
Вот здесь необходимы масштабные инвестиции. Перед существующими у нас предприятиями ставить такие задачи невозможно, они должны пройти кардинальный реинжиниринг. Как и в проблеме расширения продаж наших крупных и средних предприятий на новые рынки, не избежать сотрудничества и с международным капиталом, и с профильными западными и японскими фирмами. Но о возможных формах такого сотрудничества поговорим позже. Варианты есть.
Заканчивая программную часть своей рубрики, хочу сказать следующее.
К независимости Беларусь оказалась совершенно не готова. Ни идеологически, ни политически, ни экономически. И идеологически, и политически вопрос за годы независимости уже решен: государство у нас есть. Можно спорить сейчас и будем спорить всегда: хорошее оно или плохое. Для кого как. Но оно есть. А вот экономически – еще вопрос не решен. И это представляет для всех нас сначала - интеллектуальный, а потом и политический вызов. До политического вызова, правда, еще время есть. И в свете этого у меня два вопроса:
- сумеем ли мы найти ответ на интеллектуальный вызов?
- сумеет ли правительство услышать варианты ответов и сделать адекватные выводы?
Я не знаю.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
