K. писал(а):
Что дальше?
Как что?
Вы что в школе историю февральской, октябрьской революции не изучали?
Вот примерно в том же русле будет и в Украине, России.
Напоминаю тем, кто в школе на уроках истории смотрел не в книгу, а в окно.
В Украине произошла Революция. Самая настоящая.
В России Путин этой революции испугался. И вмешался в события украинской революции. О мотивах судить можно много, но остановимся просто на факте: вмешательство России в украинскую революцию есть неоспоримый факт.
По своему содержанию вторжение России через Крым в Украину, в события, ход украинской революции есть
контрреволюция. Интервенция.Это также неоспоримый факт.
Удастся победить (задушить) революцию в Украине, считайте что путем внешней интервенции победила реакция, победила контрреволюция.
Победит украинская революция в Украине, считайте что России Путина пи**ец.
Вот тут много чего
Павловский пишет.
http://gefter.ru/archive/11640"
Путин, несомненно, испытывает отвращение при виде революции, буквально физиологическое. И он не видит — думаю, совершенно искренне не видит, как сам он в нее втягивается, раздвигая ее ареал. Он уже сам сторона ее, не внешний ограничитель, не барьер перед революцией, а ее участник. Путин уже наполовину украинский политик, один из вождей Великой украино-русской революции."
Участник- да. Но как контрреволюционер.
"
Каждый раз, когда воскресает революция, Путин говорит: народ хотел перемен, но нельзя поощрять незаконные перемены! Это едва смягченная позиция Меттерниха в 1830 году!
Вот революция — ее надо остановить. А с другой стороны, она не просто внешний враг, она подтверждение того, что опасность — в его собственной зоне власти. То есть Путин объединяет две страны в едином поле — в едином «укроссийском» пространстве опасности. Когда он говорит об украинских элитах, которые все это спровоцировали, он говорит на самом деле о московских элитах. И то, что в очаровательном анекдоте, рассказанном про Коломойского и Абрамовича, Коломойского он назвал уникальным проходимцем, а Абрамовича не назвал, со стороны Путина простая вежливость. На самом деле он их уравнял."
"
Итак, революция опять перед ним, и она уже не украинская — господа, седлайте коней! Украина — лишь повод в нее вглядеться, вломиться. Без этого не понять отчаянную смелость, с которой Путин полез в Крым. Она абсолютно необъяснима (а исходя из имперской стратегии она просто вредна!). Страсть так горячечна, и это не месть, которую едят холодной. Путин намерен сразиться прямо сейчас — к черту Меркель, другого времени нет и не будет! Сама его страсть — бесспорный симптом-идентификатор пребывания в мессианском времени революций."
Вот чего боится признать Путин, Суздальцев: революция в Украине напрямую угрожает политическому воровскому режиму в России и Беларуси. Потому что вон она, рядом. Причины те же. Перебросится в Россию через несколько месяцев она может элементарно. Отсюда задача Путина: остановить развитие революции в Украине, не дать революционному пожару перекинутся на Россию. Отсюда вооруженная интервенция в Крым, попытки развязать гражданскую войну в вост. регионах Украины.
"
революция упраздняет государство. Где есть революция, там временно нет государства.
В этом смысле Путин совершенно прав. А украинские власти неосновательны — разумеется, государства в данный момент в Украине нет."
"...
главным является тотальная враждебность революции, и в особенности страх перед ее свойством окружать. Как ни странно, хотя революция на Украине, Путин уже чувствует себя окруженным ею. А когда ты окружен, не выбирают средств, чем обороняться. И возникает главная тема Путина — угроза войной."
Все сказки от СД про мировую закулису, сказки от Суздальцева предлагаю считать шарлатантством, попытками затуманить существо темы:
в Украине революция, а не заговор Запада или Путина.
"Не знаю, понимает ли Путин, но
он строит схему непрямой угрозы, это непрямая стратегия.
Угроза войны в Европе — настолько экстремальное событие, что в дело должны включиться другие, и этой угрозой он как бы созывает все мировое сообщество. Одного он, правда, не додумал. Захочет ли европейское сообщество, вспугнутое таким образом, решать его проблему — или другую? Будет оно сдерживать революцию или оно захочет сдерживать Россию?
4.
На данный момент ответ ясен —
собираются сдерживать Россию, а никакую не «революцию».
Ведь никто в мире, кроме Путина, не чувствует себя окруженным революцией. Революция в Украине для остальных — просто чепуха, очередные беспорядки. Немногим более значимые, чем мятежи афинских студентов. Ну, подумаешь — на Украине очередная революция! Это как революция в Эквадоре — неприятно, но пускай.
Они все — не в мире Путина! Они в другой реальности, «заурядной». Вот почему Меркель сказала, что Путин в другой реальности. Их реальности разошлись. Меркель искренне не понимает, чем Кремлю опасны люди в портупеях, бегающие по Киеву, хотя бы и с волыной за пазухой? Какая беда от портретиков Степана Бандеры? Мелочь, национальная чесотка. Но для Путина — не мелочь, нет!
И здесь возникло место опаснейшему диссонансу. Разумеется, Запад не собирается — и это истинно лишь в воображении Путина — раздувать пожар революции в Украине. Но даже то, что он не собирается, для Путина выглядит как то, что тот ее провоцирует. А то, что Запад еще и сдерживает Путина, превращает Запад в участника внутренней украинской политики."
"
Все, что он расписал в Валдайской речи, и то, что он пытается делать в третьем президентстве своем, не склеивается, не складывается. (
государство-империя- М.
) Да, скрепы, да, государство-цивилизация, все замечательно.
Но нет ничего, во что верят. Даже те, кто эти новые идеологические формулы произносят, не верят. Они произносят их за деньги или в обстановке полемики, чтоб уязвить противника — условного «либерала». В них не верят, их не рассматривают всерьез. У них нет ни одного авторитетного идейного представителя. Платные патриоты, в сущности, — лишь чирей на заду аппаратных либералов, у них нет ничего своего.
Такую идеологию нельзя протранслировать. Государство слишком слабо для реального продвижения какой-либо идеологии вообще. Даже люди, промотирующие усиление роли Церкви, не выглядят ни христианами, ни верящими во что бы то ни было. Они скорее выглядят хунвейбинами.
А тут революция! Революция всегда приходит как судия, она судит. Что добавочно возмущает Путина как юриста. В нем включается юрист, и он искренне возмущается тем, что в Киеве разогнали старый Конституционный суд, хотят судить президента и так далее. В нем вообще борются постоянно несколько Путиных.
Нужна другая Россия."
Что я тоже говорил неоднократно: Путин не соответствует проблемам России, Россия не соответствует хотелкам Путина возродить, собрать заново империю.
"
Украина превращается тем самым в радикализованную часть России. Для этого не надо в нее вторгаться и не очень-то надо что-либо отделять. Такое, конечно, держат про себя, как возможность; это может стать необходимым. Но
главное здесь Россия, которая сосредотачивается — на войне, которую не предполагает вести на самом деле. Это не означает, что вести ее не придется."
И война эта по своему содержанию будет захватническая, контрреволюционная.
"
Украинская революция превращается в прелюдию русской контрреволюции, вовсе не имеющей целью Украину. Фантом «бандеровской Украины» обслуживает задачу поиска внутренних «бандеровцев»; интеллигенция увлеченно этим займется, как в 1949-м поиском «космополитов» или в 1993-м — «красно-коричневых».
"по плану строится генератор, с очень большой мощностью. Составными частями его является и украинская революция, и угроза войной со стороны России, и раскол, поляризация между Россией и Западом, которая опрокидывается внутрь России поляризацией подавляющего большинства против «пятой колонны».
Целей вне России у Путина не было и нет, цели его внутри. Следующее военное действие — в Москве и в России.
В целом путинский движок сомасштабен реальной большой войне в Европе и все еще может ее детонировать."
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
