Хитрость - образ мыслей очень ограниченных людей и очень отличается от ума, на который по внешности походит. (Иммануил Кант)Вложение:
0827 халява.jpg [ 12.41 КБ | Просмотров: 16145 ]
4 июня 2011 года Антикризисный фонд ЕврАзЭС выделил Республике Беларусь кредит объемом в 3 млрд. долларов США на три года. Республика обязал погасить кредит через 10 лет. Главное условие выдачи кредита - проведение в республике полномасштабной приватизации на общую сумму в 7,5 млрд. долларов, т.е. по 2,5 млрд. долларов в год. В принципе, если в 2011 году Минск продаст «Газпрому» оставшиеся 50% акций «Белатрансгаза», то условия кредита на текущий год можно считать выполненными.
Далее начинаются нюансы в прочтении условий кредитования. В частности, министр финансов России А. Кудрин, говоря о кредите, заостряет внимание на приватизации, что понятно, так как первого транша кредита на 2011 год в 1,2 млрд. долларов, естественно не хватит для стабилизации белорусской экономики («Приватизация белорусских активов на 7,5 миллиарда долларов в течение трех лет осталась одним из условий предоставления Минску кредита из антикризисного фонда ЕврАзЭС» 04.06.11). Фактически Россия рассматривает кредит в качестве финансовой поддержки структурных экономических реформ в республике, софинансирования приватизации – на каждый доллар кредита должны прийти 1,5 доллара выручки от продажи ликвидных активов в частные руки. Это идеологический вопрос – капиталистическая Россия не намерена своим бюджетом, составленным из платежей российских корпораций и налогоплательщиков, большей частью давно работающих в частном секторе, оплачивать сохранение социалистической экономики Беларуси.
Министр финансов Беларуси А. Харковец словно не слышит и не видит главное условие предоставления кредита. 4 июня он толкует о «проведении жесткой бюджетной политики», ограничении «дефицита бюджета сектора государственного управления до 1,5% ВВП в текущем году с его сокращением до 1% ВВП в 2013 году», сокращении эмиссии и росте золотовалютных резервов, т.е. о том, что должно было быть сделано нормальными экономистами десяток лет назад. О приватизации ни слова.
Такая разница в подходах понятна. Белорусская сторона до последнего вздоха будет бороться за сохранение пресловутой «белорусской экономической модели» - экономической платформы существующего политического режима. Важнейшая часть данной модели – доминирующий в экономике республики государственный сектор, который, по сути, давно приватизирован непосредственно первым лицом государства и его друзьями – партнерами. Масштабная приватизация означает реальное сокращение власти А. Лукашенко.
С другой стороны, у первого и пожизненного президента РБ власти и так осталось буквально на кончике иглы. Власти реально не контролируют цен, курса валюты, объема импорта и т.д. Официальный Минск перешел на финансирование из-за рубежа.
Остаются ряд вопросов, главный из которых - стоило ли вообще давать кредит?
Зачем дали кредит?Объективно говоря, такой кредит республике не нужен. Он небольшой, всего 1,2 млрд. долларов в 2011 году, что не решает проблемы белорусской экономики, а скорее играет роль наркотика, который позволяет на время отвлечься от насущных и практически нерешаемых задач. Но тем не менее, кредит несет в себе огромную смысловую нагрузку.
Кредит Антикризисного фонда является одним из первых кредитов с Востока, столь жестко ориентированных на проведение рыночных реформ в Беларуси. Понятно, что если приватизация не начнется, то второго транша не будет.
Кредит носит вполне щадящий характер. Как уже упоминалось выше, официальному Минску достаточно приватизировать один –два объекта в 2011 году, чтобы рассчитывать на продолжение кредитования в 2012 г. При продаже второго пакета акций «Белтрансгаза» сумма полученных республикой денег в 2011 году достигнет 3,7 млрд. долларов США, что позволит вполне безболезненно закончить текущий год.
К 2014 году государство должно объективно выйти из экономики, что, безусловно, создаст совершенно иной политический расклад на следующих президентских выборах. В итоге республика сможет приступить к политической трансформации в эволюционном порядке, без серьезных социальных и политических потрясений. Беларусь не превращается в «черную дыру», происходящие в ней процессы вполне просчитываются и прогнозируются.
Данный сценарий отвечает интересам Москвы и Астаны, заинтересованных в сохранении партнерского состава Таможенного Союза и формирующегося Единого экономического пространства.
Россия, учитывая неадекватный контекст заявлений и выступлений А. Лукашенко, вполне могла уклониться от кредитования республики. Вынудить Москву все-таки предоставить кредит демонстративными обращениями в МВФ было бы затруднительно, так как свободы маневра на Западе у А. Лукашенко нет. Помимо наличия политических заключенных, на «дно» тянет сформировавшаяся на Западе уверенность в причастности белорусских властей к теракту от 11 апреля 2011 года в минском метро. Учитывая данные сложности, А. Кудрин откровенно провоцировал Минск, заявляя, что «Если в таком объеме не будут реализованы активы, пакеты акций, тогда надо обратиться в МВФ, где более жесткие условия».
Однако Москва все-таки предоставила финансовую поддержку, так как учитывала, что в случае отказа от помощи, ситуация в республике вполне могла приобрести характер политического коллапса.
К концу мая ощущение катастрофы охватило практически все слои общества, включая высшую номенклатуру, за исключением, что не удивительно, официальной прессы и белорусского телевидения, где с каждым днем количество веселящихся, поющих и танцующих граждан прибывало невиданными темпами.
Автор остается приверженцем «пассивного» формата развития возможных негативных сценариев, которые из возможных стали бы реальными в случае отказа ЕврАзЭс в кредите. Белорусское общество весьма пластично в отношении экономических проблем, наиболее его активная часть обязательно постарается «уйти» от кризиса, т.е. покинуть страну. Оставшиеся как-то приноровились бы к зарплате в 100 долларов США и меньше. Рейтинг А. Лукашенко снизился бы до статистической ошибки, что не помешало бы ему и дальше изображать принятие судьбоносных решений на посту президента европейского Зимбабве.
Однако нельзя исключать и «активного» формата, которая может разыграться совершенно неожиданно после какого-либо инцидента – столкновение у обменника, стычка на рынке с милицией, последствия футбольного матча, задержка зарплаты на одном из столичных предприятий. В накаленной ситуации валютно-финансового кризиса, безудержной инфляции и навалившейся нищеты, эскалация противостояния с властью может развернуться буквально за несколько часов. Причем у властей не было бы возможность даже обороняться, так как применение силы на поражение сделала бы их на фоне кризиса полностью нелегитимными. Тут уже не сошлешься на заговор, когда люди в шоке от цен и навалившейся безработицы.
Власть А. Лукашенко висит на волоске.
В создавшихся условиях кредит превращается в реальный политический инструмент. Не предоставляя кредит, Москва была бы обязана сделать другое – приступить к реальной многоходовой операции по освобождению А. Лукашенко от власти. Эти два действия неразрывны, так как в данном случае свою роль исполняет правило: «нет денег – нет Лукашенко». А взамен?
Не предоставлять кредит и одновременно забыть о республике было бы невозможно. Ситуация в республике сохраняет свой негативный контекст и сейчас, что предоставляет небольшой, но все-таки реальный шанс привести к политической катастрофе, реагировать на который Москве пришлось бы уже в пожарном формате. Следовательно, отказывая в кредите, вполне возможно, что очень скоро Москве пришлось бы брать на себя ответственность уже за всю республику, что, естественно, потребовало бы не кредитов, а безвозвратной помощи в 10 – 12 млрд. долларов США. Естественно, встал бы вопрос о новом руководстве Беларуси, готовом принять на себя всю ответственность за страну. В белорусском политическом классе таких личностей не просматривается.
У Москвы есть негативный опыт обращения к белорусского обществу летом – осенью 2010 г., когда даже в условиях невиданного давления российского руководства на А. Лукашенко, в белорусской номенклатуре никто даже не шевельнулся, а оппозиция, вместо того, чтобы сорвать президентские выборы, самозабвенно содействовала белорусскому президенту в организации полноценного электорального процесса. Иногда стоит напомнить, как оппозиция ликовала, что ее пикеты не разгоняют, агитировать не мешают… 19 декабря власти ей это припомнили в полной мере.
Отказ от кредитования А. Лукашенко означает начало политического вторжения Москвы на белорусское политическое поле. Тут другой альтернативы нет. Нельзя просто сказать белорусскому президенту: «Ты не получить ни цента, так как мы тебе не доверяем». Если не доверяют, то, что он делает на посту президента республики? Со всей очевидностью встанет вопрос о необходимости устранить А. Лукашенко с политического Олимпа и немедленно. Иначе этим займутся другие с совершенно неизвестным результатом.
Понятно, что Москве не хотелось бы получить обвинения во вмешательстве во внутренние дела суверенной республики. Проще провести в ней рыночные реформы руками самого А. Лукашенко, подстегивая его кредитной «плеткой».
Реалистичен ли подход Москвы к современной ситуации в республике?Думается, что нет. Российское руководство продолжает искать гарантии выполнения своих кредитных условий и, в целом, хорошо воспринимает обязательства официального Минска, но в очередной раз рискует обмануться.
Ведь не просто так А. Харковец в Киеве изображал из себя глухого, когда вопрос казался приватизации. Ничего не мешает Минску повторить ситуацию с выполнением договора от апреля 2002 года. Согласно данному договору Москва обязалась 5 лет поставлять в РБ газ по цене Смоленска, требуя в ответ создание совместного газотранспортного предприятия. В соглашении не учитывалась цена за часть «Белтрансгаза». В итоге Минск за 50% акций «Белатрансгаза» выставил огромную ценовую планку , что привело к двум газовым войнам - 2004 и 2006 годов.
В условиях кредита 2011 г., как и в 2002 году, нет «ценового коридора» по приватизации. Минск может вести бесплодные переговоры с российскими и иными инвесторами годами и даже десятилетиями, настаивая при этом на получении очередных траншей кредита.
Видели ли подобную угрозу в Москве? Видели, и как смогли, пытались ее ликвидировать, предлагая все-таки небольшие, в чем-то даже символические суммы кредита, используя их в качестве задатка, аванса или даже приманки. Расчет был на то, что Минску кредитных денег не хватит и он будет вынужден менять форму собственности у основной части белорусской экономики, продавая активы.
Стоит отметить, что в целом в Москве сохраняется глубокое недоверие к белорусской стороне. Поток скандалов со стороны Минска не истекает и не идет ни в какое сравнение даже с украинским или, тем более, прибалтийским или грузинским направлениями. Дня не проходит, чтобы Минск в очередной раз не «прославился»: то кого-то оскорбят, то депортируют российского журналиста, в чем-то обвинят российское руководство. Тут же нарушат санитарные нормы по экспорту продуктов питания на российский рынок, разместят подпольное казино в белорусском посольстве в Москве и т.д.
Обуславливая кредит программой приватизации Москва стремилась найти гарантии под свои деньги.
Как используют кредит?Автор уверен, что небольшая часть первого транша кредита обязательно окажется в обменниках по официальному курсу, что должно стимулировать процесс обращения наличной валюты. Естественно, СМИ объявят, что кредит к появлению денег в обменниках не имеет отношения, так как «сам народ понес сдавать валюту», о чем с надеждой не раз уже заявлял А. Лукашенко. Но, понятно, 800 млн. долларов США проблемы белорусской экономики не решат.
3 июня в белорусском Интернете появился «План действий Правительства Республики Беларусь по обеспечению сбалансированного развития экономики в условиях изменения официального курса белорусского рубля». Первичный анализ документа подтверждает наши предположения, что белорусские власти настроены и далее уклоняться от реальных структурных экономических реформ, включая приватизацию, подменив их набором административным мер, призванных сохранить в стране социально-политическую стабильность. Фактически план рассчитан на удержание власти и поэтому в нем нет ответа на главный вопрос: «Чем будет жить страна?».
Программа не содержит решительных мер по стабилизации белорусской экономики, решения валютной проблемы, структурных реформ. Большая часть предлагаемых мер носит защитно-социальный характер и связана с распределением ожидаемых кредитных ресурсов на увеличение пенсий, пособий, зарплат и т.д., т.е. «проедание». Выход из экономического кризиса видится в интенсификации производства и наращивании экспорта. Ресурсы, необходимые для промышленного скачка в программе не указываются. Формулировки предлагаемых мер носят крайне расплывчатый характер и относятся к пожеланиям. Ряд мер явно вынужденные – расширение сферы обращения валюты, включая оплату валютой налогов. В целом план носит отвлекающий характер, маскирующий намерение официального Минска использовать внешние кредиты для пролонгации властных полномочий А. Лукашенко и, видимо, строительства дельфинария… К сожалению белорусские власти не умеют созидать, они способны только тратить и создавать примитивные антикризисные планы, рассчитывая, что их оплатят из-за рубежа. Таких экономических динозавров на планете почти и не осталось, да и вся республика все больше напоминает валютно-финансовый Парк Юрского периода. На такой аттракцион никаких денег не жалко.
А. Суздальцев, Москва, 05.06.11
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
кредит от России Беларуси не нужен,хотя бы уже потому,что этим Лукашенко продемонстрирует России свою независимость,а Западу-готовность к диалогу.
