Диагноз России – коллективная мания величия

Путин в очередной раз это подтвердил в очередном послании Федеральному собранию РФ и прочим. Манией величия переполнен его комментарий о захвате Крыма: «Россия в полный голос заявила о себе как сильное самостоятельное государство с тысячелетней историей и великими традициями, как нация, которая консолидирована общими ценностями и общими целями».

Поскольку российские социологи через СМИ уверяют: более 90% россиян одобряют оккупацию и аннексию Крыма, то мания величия ‒ это диагноз не одному Кремлю, а почти всей России. Что называется – «Каждая жаба мнит себя подводной лодкой». У «жабы» нелады с географией, историей, международным правом, с умом, в семье и с самой собой, но уверенность ‒ я атомная подводная лодка, загоняет все это на десятый план. «Жабы» командуют себе «Идем на погружение!» и счастливы, ‒ это избавляет их от необходимости «копаться» в себе. «За Россию можно и поголодать», ‒ бодрят себя «жабы». Убить за Россию, ‒ даже не обсуждается, ‒ это святое. Поэтому убивают и глумятся. Россия таки «погружается».

Россияне находят себя в идеи служения империи и так одним махом избавляются от всех собственных проблем. «Служба империи» ‒ это национальная идея России. Дугин, Коровин и другие жрецы этой идеи продвигают ее в читающие массы книгами «Русская война», «Россия на пути к империи» и т.п. В не читающие, а смотрящие массы ее двигают телеканалы с Киселевым, имеющим вид, манеры и речь имперского чиновника. Киселев ‒ новый Чичиков, оперирующий «мертвыми душами» в инфорпространстве. Души в России действительно мертвы.

Россияне – нация, больная манией величия. Ученые-медики считают термин «мания величия» бытовым и ошибочным, и предпочитают говорить о «бреде величия». Это тот случай, когда ученые с термином точны. Бред ‒ именно то слово, которое вызывает российская имперская пропаганда, как в исполнении профессионалов, так и любителей.

«Большая энциклопедия психиатрии» описывает признаки этого заболевания так «Бред величия ‒ это патологическое убеждение пациента в том, что он обладает невероятными внутренними достоинствами, является необыкновенной личностью, слава о которой разошлась или распространяется на века и во всем мире. Нередко такой бред персонифицируется, такие пациенты отождествляют себя с личностями, которых считают великими людьми, гениями».

Аналогичная статья в Википедии – «Бред величия, также мания величия – тип самосознания и поведения личности, выражающийся в крайней степени переоценки своей важности, известности, популярности, богатства, власти, гениальности, политического влияния, вплоть до всемогущества».

Все совпадает, даже прилив сталиномании у россиян. Ряженые казаки, георгиевские кресты и ленты, реконструктор белой гвардии Гиркин, «народные республики», иконы со Сталиным, серпы и молоты в комплекте с двуглавым орлом, постановления правительства СССР за 1941 год в качестве законов, действующих в оккупированных Россией районах Донбасса, ‒ полная «палата № 6». Россияне одновременно реанимируют имперскую идею в обоих ее форматах ‒ самодержавном и советском, под аккомпанемент маниакального самолюбования победой во Второй Мировой войне.

К 2017 году, возможно, буде еще и третья реанимации этой идеи в формате «мировой революции». В столетие Российской революции, подавленной якобинским Октябрьским переворотом, Кремль может устроить и такое театрализованное зрелище, если его дела будут совсем плохи. Сталиномания сменится лениноманией и в чести станет Троцкий. Как и в Перестройку будет объявлен возврат к исходной чистоте марксистско-ленинских идей и 90% тех, кто ходит с георгиевскими лентами, обвяжутся красными. Как обычно, 10% не смогут поступиться принципами, и будут хранить георгиевские ленты, портреты Сталина, Путина и Николая II. Москву опять объявят родиной всех трудящихся мира, которых призовут восстать против ига мирового капитализма. Россияне опять ощутят себя великой нацией планетарного масштаба, а Кремль получит идеологическое обоснование к вторжению в другие страны для свержения буржуазно-националистических режимов. Подобно тому, как в 1918-1920 годах армия РСФСР вторгалась в Украину, Грузию и Армению для свержения правительств социалистических, но не подконтрольных Кремлю.

Недавняя история дает три таких коридора для реализации мании величия россиян. При желании можно сотворить еще и что-то в древней истории, вроде сакрального Херсонеса, неоязычества с «Велесовой книгой» и воинов-ариев, принесших цивилизацию в Европу из «русских степей». Гитлер пользовался таким коридором, культивируя у немцев манию величия. Подобные попытки делают и в России, но более простые и наглядные форматы советской и самодержавной имперской идеи еще не исчерпали себя. Поэтому Троцкий и Шамбола с ариями пока в резерве.

Медицинские справочники сообщают, ‒ бред (мания) величия не лечится. Причинами, вызывающими его, называют: генетическую предрасположенность к психическим расстройствам, шизофрению, психозы и нервозы, детские моральные травмы, травмы головного мозга и наличие сифилиса в анамнезе. Бред величия может сопровождаться суицидальными наклонностями и развитием слабоумия.

За исключением сифилиса, весь этот набор сопровождает россиян всю их историю от момента возникновения Московии и рождения России Петром I до «товарища Сталина» и аффилированных с ним лиц. Из этих «детских травм» возникла и поговорка «Москва слезам не верит» ‒ при сборе дани для Орды москвичи не верили слезам и словам «больше ничего не осталось». Федор Иванович Тютчев еще в XIX в. прозорливо заметил «Русская история до Петра Великого сплошная панихида, а после Петра Великого – одно уголовное дело». Но больше известно его «Умом Россию не понять». Время Петра I точно «взвесил» историк Василий Осипович Ключевский ‒ «Чтобы защитить отечество от врагов, Петр опустошил его больше всякого врага». К нынешнему состоянию Российской федерации подходит идеально.

Коллективная мания величия опасней индивидуальней, поэтому ее приходится лечить, вопреки диагнозу ‒ не лечится. Немцев и японцев вылечили. Вылечат и россиян, для чего Российской федерации предстоит, прежде всего, стать действительно Федерацией. Лечить придется ‒ сочетание у россиян слабоумия и суицидального комплекса с ядерным пеплом планетарно опасны.

Черты из жизни рабочего Пантелея Грымзина

Ровно десять лет тому назад рабочий Пантелей Грымзин получил от своего подлого гнусного хозяина кровопийцы поденную плату за 9 часов работы — всего два с полтиной!!! «Ну, что я с этой дрянью сделаю?.. — горько подумал Пантелей, разглядывая на ладони два серебряных рубля и полтину медью... — И жрать хочется, и выпить охота, и подмётки к сапогам нужно подбросить, старые — одна, вишь, дыра... Эх, ты жизнь наша распрокаторжная!!» Зашёл к знакомому сапожнику: тот содрал полтора рубля за пару подмёток.
— Есть ли на тебе крест-то? — саркастически осведомился Пантелей.
Крест, к удивлению ограбленного Пантелея, оказался на своём месте, под блузой, на волосатой груди сапожника. «Ну, вот остался у меня рупь-целковый, — со вздохом подумал Пантелей. — А что на него сделаешь? Эх!..» Пошел и купил на целковый этот полфунта ветчины, коробочку шпрот, булку французскую, полбутылки водки, бутылку пива и десяток папирос, — так разошёлся, что от всех капиталов только четыре копейки и осталось. И когда уселся бедняга Пантелей за свой убогий ужин — так ему тяжко сделалось, так обидно, что чуть не заплакал.
— За что же, за что... — шептали его дрожащие губы. — Почему богачи и эксплуататоры пьют шампанское, ликёры, едят рябчиков и ананасы, а я, кроме простой очищенной, да консервов, да ветчины — света Божьего не вижу... О, если бы только мы, рабочий класс, завоевали себе свободу!.. То-то мы бы пожили по-человечески!..
Однажды, весной 1920 года рабочий Пантелей Грымзин получил свою поденную плату за вторник: всего 2700 рублей. «Что ж я с ними сделаю, - горько подумал Пантелей, шевеля на ладони разноцветные бумажки. — И подмётки к сапогам нужно подбросить, и жрать, и выпить чего-нибудь — смерть хочется!» Зашёл Пантелей к сапожнику, сторговался за две тысячи триста и вышел на улицу с четырьмя сиротливыми сторублёвками. Купил фунт полубелого хлеба, бутылку ситро, осталось 14 целковых... Приценился к десятку папирос, плюнул и отошёл. Дома нарезал хлеба, откупорил ситро, уселся за стол ужинать... и так горько ему сделалось, что чуть не заплакал.
— Почему же, — шептали его дрожащие губы, — почему богачам всё, а нам ничего... Почему богач ест нежную розовую ветчину, объедается шпротами и белыми булками, заливает себе горло настоящей водкой, пенистым пивом, курит папиросы, а я, как пёс какой, должен жевать черствый хлеб и тянуть тошнотворное пойло на сахарине!.. Почему одним всё, другим — ничего?..
Эх, Пантелей, Пантелей... Здорового ты дурака свалял, братец ты мой!.....