Олег Козловский:
майдан по-русскиhttp://www.russ.ru/pole/Oleg-Kozlovskij ... -po-russkiВ.Ч.:
Ты участвовал в Белорусской революции. Что это за опыт? О.К.: В 2006-м я приехал на президентские выборы, состоялась акция очень большая, тысяч двадцать и вообще не было милиции. Никаких столкновений, ни одного задержанного и ощущение эйфории. Всё, город наш, можем делать, что хотим. На следующий день я спокойно ехал в метро с удочкой. В марте в центре Минска она подходит только для одной цели. Меня задержал спецназовец на выходе. Взял билет и на глазах его разорвал: “Вы здесь находитесь без регистрации больше 90 дней”. У меня отобрали паспорт, предупредили об уголовной ответственности за повторное нарушение и отпустили. Я думал: поехать домой, оплатить завтра штраф и забрать паспорт или пойти на митинг. Все знали, что будут ставить палатки - значит хорошие шансы опять оказаться в отделении. В итоге подумал, что если не пойду, пусть даже светит уголовным сроком, то зачем я вообще здесь? Ощущал, что вот сейчас решается судьба страны. К сожалению, она решилась не в пользу белоруссов, а в пользу Лукашенко.
В.Ч.:
Почему? О.К.: Во-первых у них не было развития. Они поставили лагерь и в нём стояли, люди уставали и вообще было непонятно как это может привести к переменам. Примерно как наши оккупаи стали под конец выдыхаться. Не из-за задержаний, а потому что непонятно, зачем. Во-вторых, половина города вообще не знала о том что происходит. Они позволили акции остаться очень локальной.
В.Ч.:
Там не было никакой организованной системы агитации? О.К.: Никакой “машины пропаганды”. Люди боялись клеить листовки. Большинство активистов ночью в лагере стояли, днём спали. Там интересная тактика у милиции. Эффективная, но очень мерзкая. Никакого заграждения, никаких блокпостов, но любая попытка подойти к лагерю или выйти из него очень опасна. Тебя останавливают спецназовцы в штатском - у нас такого пока не придумали - обыскивают рюкзаки, сумки, карманы, могут задержать. В итоге лагерь оказался в невидимой осаде. Люди боялись подходить, боялись уходить. В милиции - запугивания, избиения, издевательства. Плюс полная информационная изоляция... Триста-четыреста человек, остававшихся на ночь, не представляли никакой проблемы. И в ночь на 24 марта устроили очень эффектную спецоперацию. Выехали броневики, окружили лагерь, со всех сторон направили фары в центр площади. Практически Жуков, штурм Берлина. Вышли космонавты, дали пять минут чтобы разойтись, при этом выйти некуда. Ушли только сотрудники в штатском.
В.Ч.: И
м и объявляли, видимо... О.К.: Ну видимо. Всех упаковали в автозаки. Ни один человек не ушел. А потом ходила съёмочная группа белорусского телевидения, в палатки забрасывала что-то и снимала. По телеку показали горы шприцов и порножурналы. Но сама операция была очень эффектной и психологически сильно подавили людей.
В.Ч.: А следующая почему не удалась? Она же была по схожему сценарию. О.К.: В 2010 уже понимали, что нельзя поговорить и разойтись. Много народа, опять же без милиции - такое лукашенковское ноу-хау. В чем-то он молодец, провоцировал тонко. Не бряцанием оружия, а кажущейся вседозволенностью.
Люди дошли до Дома правительства, а дальше опять не знали чего делать.
В.Ч.:
Так чего там не хватает оппозиции? Пропаганды, лидеров? Чтобы интеллигенция была с ними? О.К.: Им не хватает некой легитимности. Для большинства оппозиция - такие вечно недовольные, может быть и законно, но которые ничего не добьются. За 16 лет с конституционного переворота Лукашенко всех в этом убедил. И у них нет никаких признаков раскола элит. Без раскола элит невозможна мирная революция. А вооруженная тем более невозможна в нынешних условиях.
В.Ч.:
А в Сербии был раскол? О.К.: Да, оппозиция там была в парламенте, где-то были свои мэры, пусть и в небольших городах. Сербия, как и Беларусь, достаточно компактна, поэтому мэр мог помочь, как ни парадоксально, админресурсом. Организовать людей на поездку в Белград. В Беларуси такого и вообразить себе никто не может. Там нет никакой элиты, способной перейти на сторону оппозиции или начать переговоры. Всё держится на одном человеке.
В.Ч.: А кто в Сербии был против? Олигархические группы или кто? О.К.: Там действительно был непопулярен Милошевич. Силовые структуры не пылали желанием защищать режим. В Беларуси, я видел, они считают, будто всё делают правильно. Защищают начальство, которое их хорошо и вкусно кормит. В Сербии Зоран Живкович, мэр города Ниш, договаривался с местными военными о таком варианте: если дают приказ выдвинуться в Белград, разогнать протестующих, они говорят: “Есть!”, но ничего не делают. Когда войска пошли в сторону Белграда, они остановились в нескольких десятках километров от города. Это позволило протестующим всё достаточно мирно провести. Хотя был знаменитый фермер на тракторе, приехавший в Белград. Сербы практически въехали на том тракторе в парламент. Без военных одна полиция не смогла разогнать людей."
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
И в Прибалтике нет нефти и газа. 
- не только с гостями, а просто в быту, транспорте, магазинах, между своими - никто.
Есть вывески на белорусском (мне показалось, что на русском их ничуть не меньше) - 
Люди хорошие - с ними легко, просто, понятно, надежно.
